За селом, там, где свалка и холод, И заброшенной жизни рваньё, В кроне старого дуба сухого Гнезда свило себе вороньё. Странный мир, как чужая планета - В нём законы повернуты вспять. Там все ценности чёрного цвета И нельзя ничего поменять. По утру, только темень растает, Ночь-старуха сойдёт со двора, В небо чёрная стая взлетает, Словно клякса стекает с пера. Громким криком пугая округу, Грубо пачкая нежный рассвет, Долго носится стая по кругу: Сотни тысяч чернильных комет... Но, как вечный сюжет аллегорий, Бытия безответный вопрос, В этой чёрной неистовой своре Появился птенец-альбинос! Был он первого снега белее И белей кружевных облаков. На спине, на крыле и на шее Не найдёте вы грязных следов. Как теория нам объясняет: Где-то в генах ломается ось И хоть редко, но все же бывает Белый лев, белый слон, белый лось. Альбиносам живётся несладко - Белый цвет для защиты не гож. И у родичей злая повадка: Убивать, кто на них не похож. Только выжила Белая Птица, Вопреки, уж не знаю, чему. И теперь с чёрной гвардией мчится На закате к гнезду своему. Я за ней наблюдал постоянно: С кем летает и есть ли жильё. Много было неясно и странно В неприкаянной жизни её. Ей - последняя очередь к пище. Да и место - подальше от всех. Относились как к парии нищей, Словно мстили за родственный грех. Но она всё сносила привычно, Не теряя своей чистоты. И такое в ней было величье, Столько гордости и красоты! А в полёте - одно загляденье: Белоснежная тень в темноте, Как таинственное наваждение, Фантастический штрих на холсте! Капля белая - плёвое дело! Но среди черноты бытия Эта капля светила и грела, И казалась сильней воронья. P.S. Вот бы здесь завершилась баллада - Многоточие было б как раз. Но я знаю и чувствую: надо Невесёлый закончить рассказ. ...Поздним летом закату внимая, К единенью с природой стремясь, Вдруг увидел, как чёрная стая В ночь за Белой Вороной гналась. Мне б ружьё! Мне бы, господи!.. Мне бы... Но внезапно сдавило нутро: Из кровавого тёмного неба Белым снегом летело перо... © Сержан