Дядька Самая чистая правда произошедшая где то в самом сердце России с 25 по 30 июня 2009 года. Пацаны обожают своего дядьку, каждый раз его ждут, и с огромной радостью всегда выбегают к нему на встречу. А он приезжает с подарками, весёлый и обязательно что то любит придумывать. И они совместно строят различные интересные планы, организовывают всякие походы, поэтому с ним им всегда очень весело. А когда он рассказывает весёлые истории то так здорово корчит рожи, что мальчишки просто помирают от хохоту. И хотя в них всегда трудно поверить, ведь он так мастерски всё завирает, но при этом с серьёзным лицом утверждает, что всё так и было на самом деле. В их доме любят бывать люди. Двор у них просторный, ничем не заваленный, да и дом огромный и как то к этому расположенный, и они всегда всем искренне рады. Соседи постоянно к ним заходят. Но друзей настоящих у неё нет. Есть сестра, с которой можно поговорить по душам, но с ней она сейчас в большой ссоре. С соседями конечно хорошо иногда поболтать, но их разговоры всегда топчутся больше вокруг грядок и пределы поселковой улицы никогда не покидают. А для неё эта малость скучновата. Так оно и оказалась при церкви. Там интересные для неё люди, не скучные, и с ними можно сразу обо всё на свете поговорить. Её ведь всегда предупреждали, что к хорошему это не к чему не приведёт, и вряд ли закончится одной только десятиной. А она всё кичилась, что вот её это как раз совершенно не касается, и не так то вот просто вытрясти из неё хоть что то У неё трое мальчишек, а младший Ромка уже на следующий год пойдёт в школу. Дядька любит баловать пацанов, иногда даёт им на карманные расходы. И когда они как то гуляя по городу забрели в небольшую церквушку, то все вместе весело ввалились туда и с большим интересом начали рассматривать там раззолоченные образа, а дядька обо всём им увлекательно и подробно рассказывал. Малыши бегали по церкви, заглядывали во все углы, а старший, ученик пятого класса, обнаружив урну с пожертвованиями, вывалил туда всю накопившуюся мелочь из своих карманов. А потом попросил ещё и у своего дядьки. Дядька не любит никогда никуда жертвовать. Он любит своих племянников и всегда готов что то им подарить. А когда узнал, что только что выданные им бестолковому племяннику деньги так же провалились в церковную урну, он еле смог скрыть свою досаду, и всю остальную дорогу только об этом и говорил. Как же он ругал своих непутёвых маленьких родственников. А какие красивейшие места здесь вокруг. Покрытые сочной зеленью горы. И ведь чего там только нет. Хорошо бывает с самого раннего утра вскарабкаться на их крутые склоны в поисках дикого лука, покормиться лесной ягодой, собрать из огромнейшего разнообразия местных цветов увесистую охапку в букет и украсить им летнюю кухню. - Видимо уже никогда мне не придётся найти общий язык с сестрой. - Почему же, как только Димка вырастит, у вас всё поправится. - А при чём здесь её сын? Склон горы до того крут, что приходится хвататься руками за высокую, почти с человеческий рост траву. Обувь, не очень подготовленная для такого восхождения, выворачивается из под ног. - Димка хоть маленький, но вымахал с лошадь и жрёт без перерыва. - Да, Танька его даже и не пытается ограничивать. - Вот в этом то как раз и соль. Он ведь постоянно голодный. А когда они приходят к тебе в гости, он мало того что не вылезает со стола, так ещё и подворовывает. По буфетам у тебя лазает. - И всё таки, разве ты думаешь Димка причина нашего недопонимания. Во всё огромное пространство широченной предгорной поляны раскинулся спеющий ягодник. Всюду висели красные грозди дикой клубники. И от земли поднимался душный запах травы. - А ты знаешь, мои то нашли на дороге опять сто рублей, и я велела им сдать десятину. - Ты бы хоть детей сюда не впутывала. Они сами вырастут и без тебя выберут себе путь. Надо бы вообще запретить до тридцатилетнего возраста при церквах появляться. Ты вот о большом всё помышляешь, стараешься как велено всё расставить, а сестру свою потеряла. И детей своих скоро совсем не увидишь. - Нет! Дети со мною пойдут! Солнце оставляло длинные тени. Наклон горы был таков, что нагибаться за ягодами было не обременительно. - Церковь заберёт тебя всю. Ты и не заметишь сама, как всецело отдашься, и душа твоя в ней полностью растворится. - Я и хочу как раз этого! Как ты не понимаешь, страстно хочу! И о спасение детей своих всегда думаю. - Слишком с многим приходится при этом расставаться. Эгоизмом душа твоя переполнена, о себе только сейчас думаешь, и как свою исключительную душу спасти. Ты ведь с сестрой своей не о высоком расстроилась. Пряника Димке пожалела. Да, он сейчас растёт быстро, и набить брюхо себе готов как боров каждую минуту. Кому он сейчас такой понравится, тем более вынужден ещё и самостоятельно иногда добывать себе пищу. Он ведь о ней только всегда и думает. Вся любовь твоя как в дыру сейчас не туда проваливается. Там ведь не любят ограничиваться малым, им уж всю её за раз подавай. Вот тебе её на всех и не хватает. Сейчас на сестру, потом и дети обделёнными станут. Становилось уже жарко, поэтому ягоды старались собирать только под тенью. И ведро уже стало тяжёлым, его некуда было поставить на сплошном крутяке, и поэтому приходилось постоянно держать левой рукой. А пальцы правой были иссиня-красными от ягодного желе. Когда дядька уезжал, он в последний день устроил для всех шашлыки. Купил хорошей свинины, сам всё разделал, распалил мангал. Племянников своих любимых захотел порадовать, что бы всегда с радостью ждали. И не учёл, вернее слепой был в своём желании сделать приятное, вляпался как всегда, в своём извечном стремлении сотворить что то доброе, хотя бы для своих самых близких. Забыл, а может никогда и не помнил, что свинину теперь тут не употребляли. Даже маленький Ромка, надышавшись соблазнительных запахов жарящегося шашлыка, старался не смотреть на него, хотя только и крутился рядом. Он о чём то всё перешёптывался со своими братьями, которые вертелись все тут же и постоянно переспрашивал о мясе. А дядька иму откровенно врал, говорил что это говядина. Потом Ромка не удержался, ему не хотелось верить своим братьям, удерживающим его от желания попробовать такого ароматного мяса, и позвонил своему отцу. А дядьке было очень не по себе. Видеть рядом маленького Ромку, слушающегося что то по телефону от отца, старших мальчишек, ставших вдруг такими взрослыми и стойко заслоняющих своего не окрепшего братика от возможного малодушия…. Дядьке…, которому только теперь постепенно, начинало доходить всё осознание того, какое страшное чудовище заслонило их друг от друга, и проявиться которому понадобился такой незначительный повод. И до чего огромная пропасть уже пролегла через их души, и успела развести их всех по разные, сосем не доступные и не достигаемые для человеческого понимания берега. И хоть закричись….