Тайный монолог. Зенит усыпан горечью … я знаю. Бокал надежд давно разбит, в забвении, Свою борьбу я проклинаю, За тщетность, в неизбежности падении… Бессильные глаза лишь выцветшие ядом Не зреют больше красок, хоть бредят по ночам, На межпутье с упавшею маской, Уставшие… ведь никогда не спят. Войну миров, кровные узы сознания, Проволокой затягивая вглубь, О вольности мечтают, только зря уже, Испивая ежедневной боли ртуть. Закрытое от сладости, лишь бредом пьяное, Мое сознание, тебе уж не понять, Подобно кофеину вялому, Лишь руки все в желанье боль унять. Границы есть, лишь в жизни, как в темнице, В самой себе границ уж нет, Я на межпутье, пора уж остановиться, Но как, же жить, что б бесцветно не истлеть? Я руки произвольно протягиваю к небу, Вновь заставляю ощущать запах синевы, Но не дает дойти… суровый, горький ветер, Я падаю в туман, на полпути. И ты пропал - твой голос еле слышен, Но часто уж изменен он, зол, Любовь украдкую закрывая в крышах, Пусть согревает этот мерзлый дом. Мне страх – сестра, её отчаянное ясновиденье. Безмолвный диалог Веришь?... я пред тобой милосердна! С детства я любила этот мир, Природой вдохновлялась непоседно, Увы, лишь только мир меня не возлюбил. Могу утешить твою душу ранено – больную, Прожить все за тебя, уняв руки, Отдать всю силу что осталась – золотую, Могла для всех, если б они меня раньше поняли. Веришь?... я не знаю больше друга, Я не знаю истину доверия и слов, Теперь сей мир – для меня война и вьюга, Я не знаю где мой милый, добрый дом. Выпьем, мы с тобой… зальем слезами, Тайными слезами, горьких дней, Пусть это будет сон лишь все, что с нами, Боль дня оставим на самом дне. Нас разлучат с тобой времени просчеты, Мы будем знать, когда умрем – забудем, От этого становиться как радостно, так и больно, Что эта жизнь нам уготовлена непостижимым поцелуем.