Себе мы законы сложили, Порядок и гордость приняв, – Чтоб мы хорошо тут пожили, Заранее все рассчитав. И если случится несчастье – Впадаем в унынье тотчас; Гоняем его как напастье, Как порчу отводим от глаз. И правду открыть мы боимся, И душу свою показать, И как-то порою стыдимся, И что-то хотим доказать. Высот мы науки достигли – Природу в рабу превратив. Мы тайны запретны постигли – Немного себя развратив. Но что-то в душе так тревожно, Хоть мы и стремимся стереть; И кажется жизнь эта ложна, Как сон, ... но боимся прозреть. ... Не врач я души, не учитель, Не в силах я это понять... Я, может, сама здесь как зритель, Но душу не в силах унять! Она как безумная бродит, И плачет как раненый зверь, Покоя в миру не находит И рвется на волю ... поверь! Но ум, как хозяин лукавый, Так хочет беглянку сдержать: И даже дворец златоглавый, И блага миров ей отдать: – На что тебе эту свободу? Ну, как же с тобой совладать? Возьми в услуженье природу! И что же тебе еще дать? – Послушай меня, хоть богаты И знатны покои твои; Но все же милей мне утраты, И горькие слезы мои... ... И, может, осилит беглянка Оковы и власть короля – От слез оживится полянка, И возродится Земля?