Весна Одинокие минуты Человек 2 горящие души Удел жизни День моего рожденья Ответ Ожидание За горизонтом Посвящение ещё не рожденному ребенку Дневники Тайный монолог. Безмолвный диалог Детство, которого больше нет Забытая нота. Возвращение Краски Города ( Город прошлого) Любовь Предчувствие Как хрупка я Предо мной сгорают Музыка души Свадебное платье В сотен дорог Сжигает Две одинокие души Над пропастью душ Последним словом * * * Смутное завтра \Наша\ картина Из дневника Дочери Жизнь – не роман Гимн моей жизни Прикосновение к твоей душе игра на любовь * * Посвящается родным Моя звезда Кто враг, кто друг? В круговороте бренных дней Обман? Посвящение былым «друзьям» Знаки этих дней Эпиграф Удушлива … глубокой тайной удушлива… Из боли напиток в себе собрала, Окрасила дни хрупкими дюжинами, Лишь себе самой не лгала. Весна Вновь опустившая голову, Дырявив пальцами мокрую бумагу, Вновь, как и там безбожно холодно, С запахом уставшего больного страха. Весна жестоко – милая в красном платье, Пожаром грязи даст напиться, безумьем, рисуя холодные запястья, Как впредь, заставит в тщетности молиться Вливая красочных томлений, В нервы – веточки, ломая вновь, Из сказочных мук в немые паденья, Рисуя на листьях красавицу боль. Одинокие минуты Не рядом… не близко… не в пути… Тот странник, что души моей хранитель, Я слышу дым сигарет во снах своих, Но, так и не познав где ж твоя обитель. Монотонность фраз моих во тьму, Лишь эхом красит то седое ожиданье, Увы, но в этой жизни тебя я точно не найду, Ведь ты не человек, ты – мгновенности приданье. Человек Бегут минуты… не успев записать… Уж слишком тяжелы они под нами, Из чувств сплетенные – не развязать, Не остановить ориентир их странный. Меняется день, ночь за ним воцарит, Унесется навек луч заката больного, А человек он книга, что отпечаток хранит. Всего земного и неземного. 2 горящие души На руках наши безбожные сети, На сердцах сотни игл что хранят, И стихия души – этот каменный ветер, Чтоб идти бесконечно, рук своих не теряв. Удел жизни Как жесток этот мир, как скушен он и мрачен, Как безжалостен он, лишь природа – болит, И на сердце печать – « Ничему я не значен!» Ведь моя здесь игра - « Выживай, и храни!» «Выживай» там, где сотни кинжалов во взглядах, Выживай, там, где страх и предательство, ложь, Маска мира из этой семантики правит, И слезами, увы, ты лишь ночь позовешь. Позовешь… не друзей, а врагов своих первых, Иль в забвении чужых фраз лишь сыскать, И никто не окликнет : «как тебе в этом омуте тленном?» Отдавать – вот удел, жизни нужно лишь отдавать. Остается хранить… то, что прожито было, То, что мы сквозь струю хаоса узреть не смогли, То, что было родным, дорогим – что теперь лишь уныло. В воспоминаниях и снах робких путь едва нашли. День моего рожденья Первые капли росы – слез упали на землю, Сотканы с ощущений, воцарить вновь тепло, Вновь родить красоту, что глазам людским не верит, Принести в этот мир райский цвет и добро. Первые кали росы - слез упали на землю, Принесли среди мертвого холода пробужденье, Пусть мимолетно, и им лето не верит, Они оставили книгу - мой день рожденья. Ответ Я бродила по сводам небесным, По Аду Что бы только отыскать ответ, Познать, где мне найти в этом мире место, Ибо в каждых дверях я слышала « Нет!» Как я бы грезила получить благословенье, Спокойствие души пред бурей и тоской, Пред болью разума, и новым вдохновеньем, Чтоб каждой строчке был свой лист немой. Как я бы грезила познать добро и милость, Узреть того, кто будем мою душу охранять, Пока мой друг – суровая реальность, души немой невинность, Увы, я так устала ждать. Ожидание Все в желании цветов. Кисть лежит на полотне. Но лишь серый с черным сном, Вдохновение на дне. Напои мою строку, День что высушен дотла, Я мгновенность берегу, Ранее её гнала. Чтоб узреть чудесный сон. Но лишь кадры драм – кино. За горизонтом Я не сыщу ответ, что ждет меня за горизонтом, Прошлого, что словно камень на глазах, Фрагменты наполняют тело потом, Впредь в будущем мне пить вино из ран?. Как трепетно … весна зовет меня в свой омут, Казалось к дому, только он уж чужероден мне, И каждый раз я буду слышать боли грохот… пытаюсь погрузиться в явь, в желанном сне? Страх тайно душит… красоты погибают… Но судьба не милосердствует для тех, Такие как я – быстро «вымирают». В борьбе за красоту и желаний грех. Мне кажется, смирение наступит, Судьба научит привыкать и « просто жить», И больше не просить, что б было лучше… Разучит и тишину ночи любить. Увы. Посвящение ещё не рожденному ребенку Сквозь туманный туннель, хаотичные воды, Я несу свой маленький лучик любви, Этот малый огонь разведет боли своды, Он позволит надежде в Ад этот прийти. Дневники Сколько дневников было исписано, Рука уже не помнит ориентир событий, В чужых руках они был мыслями, В моих глазах извожены чернилами. Сколько фраз, что подобны эхо, Пытались отыскать свой отклик и ответ, Но к сожаленью, в жизни, моя боль лишь утеха. Для судьбы, у которой пощады нет. Сколько снов листы промокшие видели, Сколько тайн до боли горьких хранили они, Отчуждение людское ненавидели, Пытались возродить вновь океан любви. Тайный монолог. Зенит усыпан горечью … я знаю. Бокал надежд давно разбит, в забвении, Свою борьбу я проклинаю, За тщетность, в неизбежности падении… Бессильные глаза лишь выцветшие ядом Не зреют больше красок, хоть бредят по ночам, На межпутье с упавшею маской, Уставшие… ведь никогда не спят. Войну миров, кровные узы сознания, Проволокой затягивая вглубь, О вольности мечтают, только зря уже, Испивая ежедневной боли ртуть. Закрытое от сладости, лишь бредом пьяное, Мое сознание, тебе уж не понять, Подобно кофеину вялому, Лишь руки все в желанье боль унять. Границы есть, лишь в жизни, как в темнице, В самой себе границ уж нет, Я на межпутье, пора уж остановиться, Но как, же жить, что б бесцветно не истлеть? Я руки произвольно протягиваю к небу, Вновь заставляю ощущать запах синевы, Но не дает дойти… суровый, горький ветер, Я падаю в туман, на полпути. И ты пропал - твой голос еле слышен, Но часто уж изменен он, зол, Любовь украдкую закрывая в крышах, Пусть согревает этот мерзлый дом. Мне страх – сестра, её отчаянное ясновиденье. Она всегда рядом, всегда со мной. О, как молю, я об утешенье, Но ветхая дорога лишь со мной. Безмолвный диалог Веришь?... я пред тобой милосердна! С детства я любила этот мир, Природой вдохновлялась непоседно, Увы, лишь только мир меня не возлюбил. Могу утешить твою душу ранено – больную, Прожить все за тебя, уняв руки, Отдать всю силу что осталась – золотую, Могла для всех, если б "они" меня раньше поняли. Веришь?... я не знаю больше друга, Я не знаю истину доверия и слов, Теперь сей мир – для меня война и вьюга, Я не знаю где мой милый, добрый дом. Выпьем, мы с тобой… зальем слезами, Тайными слезами, горьких дней, Пусть это будет сон лишь все, что с нами, Боль дня оставим на самом дне. Нас разлучат с тобой времени просчеты, Мы будем знать, когда умрем – забудем, От этого становиться как радостно, так и больно, Что эта жизнь нам уготовлена непостижимым поцелуем. Детство, которого больше нет Детство завершается … так страшно. Так страшно оскудеть свои минуты в тишине, Ничто уже не будет в этой жизни краше, И искренняя радость умирает, когда ты повзрослел уже. Я знаю, что фиалки останутся с запахом лишь в прошлом, Что трава манящая лишь во снах теперь живет, Я потеряла то, что не дано мне было больше, Пытаюсь сохранить, но мертво уж, никто мне не вернет… Забытая нота. Сладко - бренностью дождя в грязевых потоках дорог, Ветер пробужденья остриями на неистекших слезах, Сегодня мое День Рожденье, какой уже год?! - Уж не дата, что подвластна мечтам. Мертвенность писем, молчанье гудков, Где ж друзья, что так клялись в почтенье? Буд- то не были вы, и опять все сном, Обрушит радости ожидавшее мгновенье. Может быть, и не было вовсе вас. Нашептал мне этот поздний час. Рядом ты … единственный живой, дорогой, И белые розы мне дарят наслажденье, Продолжая путь свой узкою тропой, Я все ж нужна тебе, ты помнишь, ты делишь – утешенье. Ушла та сказочность, увы, нам час не остановить, Ценить нас учит это - каждое мгновенье, Свой каждый день пусть ненавистно – но любить, В особенности редкий праздник – День Рожденье. Возвращение Я потеряла ориентир. Так и не отыскав дороги. Вернулась вновь на полпути. Устали блуждать мои ноги. Страх горький меня ждет Вновь где-то упасть и погибнуть Никто меня в краю милом не ждет Меня ждет враг – день, где не крикнуть О помощи тщетно кому-то кричать Пройдут – лишь затопчут безмерно И горче всего там о чем- то мечтать Мечты и надежды – не верны. Я вновь возвращаюсь… в края своих льдов, Мне предначертано судьбою, Моей Памяти Дом, Мук моих Дом. Вновь еле дыша, проживу жизнь эту снова. Краски Города ( Город прошлого) Город снов, моих горьких снов и уставших странствий, Вновь обвитый в прах ночей, в огни агоний и фантазий, Для безумных – вольности желание и погода, Еле дышит, все молча, кричит в полуоткрытых окнах. Чтоб словить дыхание его смертельного послания. Любовь Я звала её имя в спасении, Как ангел белокрылый она ко мне примчалась, К её губам я вознесла доверие, В бессмертных мольбах она умывалась. Я шла за ней тропою колкой и огненной, Ступая на боль грудью голой и раненой, Она обещала мне дать грез чашу полную, Она рисовала мне дом праведный. Я нашла тебя в пути одиночества, Ты о помощи кричал, от любви сгорая, Я не замечала знак того пророчества, Что сгорю с тобой, лишь того не зная. Я взяла тебя отрадно за руки, Я врала тебе о том, что я – « твоя», Близко я была, и слишком далеко ты, Я тайно желала, того забытого огня. Ты морозно обнимал меня за плечи, Я считала смерть минут наших снов, И как только наступал заветный вечер, Голос лжи будил фантазий крепкий дом. Я сгорала в пламени любви, ее больной одежде, Голосом своим ты защищал мой Храм, Лишь мечтал ты о другой, надежде, Фразами глотками лжи мою душу напивал. Я жила пока этот глоток в гортани льется, Я жила пока есть сокровенный голос, и душа, Пусть стекали слезы в это донце, Пока была мечта, - я в ней жила. Цепями силы своей боли я связала, Твои чужые руки день от дня, В прикосновенье замирая, Пусть зная, что они не для меня. Я напиваюсь мимолетным светом, Пусть зная, что он уже не тот, что был, Любовь уходит, оставляя лишь одни ответы: Как ты когда- то ожидал и боготворил. Предчувствие Холодный огонь на сожженных ресницах, Я чувствую дыхание этого зла, В желаниях – пусть мне все сниться, Где я вновь проснусь, не сгорев с ним дотла. Мне фанатична его тайная сила, И как ты рисовал восторги из пыли немой, Как медленно тебя эта мечта нелепо убила, И ты сохранил мечту на фотографии чужой. Вот только в моем сердце колокол изранил стены, Я пленница – впредь напиться правдой я хочу, Быть может, что бы осознать, что стало ценно, И от надежды что полюбит, умереть, где я лечу. Предчувствие сжигает мою душу, Что ты со мной – в смирении скрываясь, Что лживый воздух тебе нужен, И в тишине ночной ты её любишь, в звезды поднимаясь. Мне правду скажет лишь только ветер, Ведь он посланник фраз и пылких писем, Конечно, о том, что я догадалась – ты не заметил, Осталась на чужбине одинокой с мыслью. Уж воск катиться на руки от бремени признаний, Агония трепещет в желании – мечту твою разорвать, Ты тайно против, знаю, горечь этих расставаний, Но пальцы проткнуты в ртуть её целлулоидных глаз. Как хрупка я Как хрупка и нежна в руках я у мира, С вкусом рябины, с запахом увядших роз, В твоем саду красоту бы хранила, Если б ты давал мне целительных слез. Но, увы, в грязь людскую меня посадили, Засушили грез славных мои лепестки, Мою душу на дно бездн навек обронили, Мысли знают лишь горе, сердце – поле тоски. Лишь в ночи я для звезд родных просыпаюсь, На закат я брежу красотой погибающих снов, Утомителен день – в его прутьях ломаюсь, А сей утренний свет - боль избитых оков. Как хрупка и нежна в руках я у мира, Как большое для меня слово « Жизнь» Друг мой ветер, колотит бесхребетную спину, Шепчут воды – « сталью становись!» Предо мной сгорают Предо мной сгорает мир, Мир что был когда-то красотой, Теряет последний воздух, Взор улавливает краски крови, И люди – уходят на свой созданный покой. Предо мной сгорают дни, Еще одни виртуальные дни Нарисованные страхами жизни, изображенные кармами судьбы, Негативом высокой мысли. Предо мной сгорают цветы, Все те цветы – фантазии и мечты, Что собрали лишь горечь надежд, Сгорают без времени пролитой воды, Оставляя за собой сломанный след. Музыка души Музыка печали - как занавес души Для Богов Ночи рисую вновь поэмы, В одеянии полночной больной тишины, Что плачут Боги, плачут мои стены. Свадебное платье Свадебное платье… белый бархат счастья, На моей груди эмблема той любви, Что чернилами водила на руках ненастьем, Впредь, из крови соткала преданье красоты. Бусы серыми ветвями на моей груди влекутся, В локонах бутонами былая и забвенная мечта. Вина и шампанское в уста родные льются, Сегодня наш день… мы все рядом… и я пока жива. Ты мне послан Звездами, Жизнями и Смертями, Всеми символами, богами и стихиями, Завязали на руках мы кольца километрами, Блеск надежд в глазах у праздника всем милого. Лишь колон не видно, где нас с тобой венчают. Этот праздник для того, кто нас родил, Завтра это платье в толпе я потеряю. Завтра все пройдет, и миг останется один… В сотен дорог Сотни дорог … сотни шепотов… Сотни красок… масок… отраженья… Сотни зеркал, в которых я потеряна… Потеряна тайна и истина моего рожденья… Сжигает Меня сжигает страх, сжигает наважденье… Что вскоре я проснусь совсем иной… Я стану не родной. Я стану боли тенью. Для мира же я стану пустотой. Вы выпили меня… вы высушили доны… И моему дитя вы не нашли приют, Глаза мои от людских душ пронизанные горем, Мечты о пониманье впредь птицы лишь клюют. Забытые слова… забытое милосердье… Война в устах немых, в минутах только смерть… Как жить же будем мы? Коль суждено мученье. Мы одиноки … мы обмануты… и это будет впредь. Две одинокие души Два художника… кисти высушены краской… Лишь в глазах одна тоска… Пуля людская пролетит сквозь веска… Заденет душу ранено – больную… Картину жизни золотую. Упадет надежда с высока… В самую акварель из черных масел… И призрением людским полотно окрасит. И разрушит любовь, где сама красота. Два актера… за кулисами сценарии читают… В зале пустота – они это знают… Их грустные красоты не оценит никто… Они читают их друг – другу всеравно. Два поэта… колких фраз полна тетрадь… Птицею заточенной она мольбит летать… Нают только свечи… и их бренный воск… И бездонно одинокий холст. Над пропастью душ Над пропастью душ мы стоим... Кажется, дыхание свое мы потеряли... В минутах судьбы, в минутах расплаты за счастье... Чужыми друг - другу мы стали... Забыв о том, как когда-то любили... Забыв о том, как когда-то теряли... Мы вместе... но ветер времени нас теребит... Холодно за плечи друг - друга обняли... Убили любовь... осталось сожаленье... Осталась та безбожная черта смиренья... Погибло то, что называлось восхищеньем... Прошлись по коридорам больного озаренья... Последним словом Ты грешен тем, что я тебя так боязно храню... Тем, что лишь на тебя я в этой жизни уповаю... Пусть безразличен ты к тому, что говорю... Пусть холоден к тому, как я страдаю... В ночи одна ... в своих же шепотах... Молитвах и расколах у судьбы на корабле... Тону в туманном море, пусть ты это не слышишь, Я выбрала тебя, как день небесный, что светел мне. Окрашенный закат нам узреть, когда-то не судилось, Мы лишь мечтали о том заветном дне, Теперь же в этой крови наше сердце заблудилось, И страсть погибла, осталась лишь приданием тебе. В лицо ты бросишь мне несколько осколков, Я в боли и в сгоревших грезах тайно закричу, Бессильна я поднять их, слишком колки... Смиренно, и жестоко топчу мечту свою. Ты был последним словом, молчаньем, побегом, Для тех, кто надеждой раньше жил, и мог любить, Ты грешен тем, что я живу тобой, смогу простить, Я тем грешна, что в скалах судеб стала бессильным ветром. * * * Смутное завтра Быть может это ветер трепета меня сделал беззащитной... В горле удавкой одиночества напиток дал сей мне, Мне холодно, ты рядом, но, наверное, я стала такой незримой... Тихонько плачу, молю, о том, что б дал ты руку мне. Не слышишь ты... где в каждой фразе соткано бессмертье, Надеждой о спасенье разорвана яви плоть, Лишь ты в минуте ядовитой мое исцеленье, О смутном завтра ты все шепчешь вновь. \Наша картина Свинцовые небеса... колкий воздух... Все та же музыка на моем пути... Играет, ранив уста больной души… Ей не найти свой праведный приют... Слишком много ветров в эту хрупкую спину, Слишком много ветров в хрупкие глаза, Нарисуй художник моей судьбы картину… Маска падает под ноги фальши судьбы... Как хочется узреть свободу... В поисках ее - лишь остается прах... Боявшись так же рассыпаться и потерять себя. В небесах судьбы утеряны друг - друга руки... Молчанием мы сохраним тепло, То, которое ты мне когда-то дала при рожденье... Теперь оно лишь в дожде, стучавшемся в мое окно. Из дневника Одинокий плачь в окнах моей души... Мысли - колкие смертельные и злые, Может правду они мне говорят, и стать чужой самой себе... Птицы - мысли камнем падают на грудь... В тумане я не знаю что и лучше... Быть преданной себе - но так и слабостью гореть... Стать сильной - забыть о пониманье... Любовь не может быть бездушной... Пока она есть - я не заключала с Дьяволом пожизненный контракт. И так отвергнута я небесами и Богами. Одна стою на межпутье. И словно не я... а какое - то растение, рвущееся к самовыживанью. 3 дня суровой реальности 3 дня... овеянные адским сожеленьем... З дня... как их так тяжело прожить. З дня... взглянула вновь я в зазеркалье яви, в отражение самой себя... Узрела лишь дыру чернот, жестокости, призренья... Дочери Живу ради тебя... о ты, мое спасенье... Не знать мне дома милого, не знать мне пониманья, Ты лишь одна... в дыхании моем, пусть плотью рождена... Живу ради тебя, быть может, ты то озаренье?. Жизнь – не роман Увы, но жизнь - не тот роман, Не книга, что предрешена благословеньем, Увы, но жизнь - сплошной обман, Ведь даже мимолетностью известно настроенье. Я в оттиске души твоей брожу, Пытаюсь отыскать то утешенье, Любовь... но лишь сомненье нахожу, Нет вечности, лишь только совпаденье. как одиночество безмолвно режет грудь, Итогом будет - мы здесь все чужые, Бессмысленно искать тот вечный путь, И лиц родных, уста, глаза, тем более сердца больные. Гимн моей жизни Ты странник, путешественник, иди! И озираясь назад, не тоскуй и не плачь, И день из - за дня без любви, Знай, время - твой тихий палач. Иди, путь твой кроток, но тяжел, тебе как мудрецу нести свой крест на своды, За счастье - сигарету ты нашел, Затяжкой отдохнуть дай себе за годы. Ты видишь впереди тот смерч, что зол, он будет твой верный судитель, Ты видишь, впереди твой дом, Но, грезам не создать твою обитель!. * * * Прикосновение к твоей душе Как прикоснуться мне безбожно бы хотелось, К глазам твоей души, что для меня жива, Мне кажется, ласкала уже вены, пером своей печали, Теперь хотелось бы прильнуть к таинтсву огня. Она родна мне, слышишь, пусть и любви в ней мало, Для меня, не создала она, ещё чуть - чуть тепла, Лишь пьяным отблеском слепого идеала, На руки мои знаками легла. Она родна, мне, я слышу её пульсацию и голос, Ты плачешь - мне холодно и зло, впивается в меня со страшной силой, хочу почувствовать дотла, что в ней живет, жило. обняв движения свои и мысли в боли, как мало чувствовать мне предназначено судьбой, ты напиваешь мое сердце чаще кровью, и изредка лишь самим собой. * * * игра на любовь Возможно, суровая игра сего выживания, И кто-то не знает что он роль, внушает себе вечную любовь, а сам является лишь пешкой его существованья. * * Посвящается родным Суровая правда нам всем показала, что наши дороги, увы, далеки, "чужые нам души друг - друга" сказала, Стоим мы над пропастью меж горем любви. Родные слова - были издавна фальшью, Не слышит безмолвное сердце ту боль, Лишь топит в сумрачном небе - не плачет, А я проливаю ту ценную кровь. Меня истерзало то вечное горе, Со смертью танцую я каждый свой вальс, Мне хочется видеть ту светлую волю, Тюрьмой, увы, пока назову же я вас. Моя звезда Быть может когда – нибудь небо озарит моя звезда? Средь сумерка других планет осветит мой странный путь, Покажет, кто есть кто, и кто есть я, Найдет бальзам на мою раненную грудь. Укажет истину в слепом и мнимом отраженье, Жизни моей, что безмолвно больна, Укажет смысл моего рожденья, Быть может когда- нибудь взойдет моя звезда? Кто враг, кто друг? Кто враг, кто друг? – решить мне надо! По пояс в грязи я стою, Не вижу помощи я рук… Лишь только укор слепого яда. Купить мою душу пытаетесь вы, Тем, кому я её уже даром отдала: А взамен – будет чаша сытой еды, Вам же моя покорность – отрада. Я лучше голодной засну в эту ночь, Пусть буду страдать о том, что бессильна, Но не стану просить, вам мне помочь, Ваша помощь – укор, ваша помощь – «насилье». Кто враг, кто друг? – решить мне надо! Наверное, и не то и не другое, Оставьте мою душу вы в покое, Не будет моя гордость вам - отрадой. В круговороте бренных дней В круговороте бренных дней, В борьбе с собой, в борьбе с мирами, Мы забываем, кто есть сами, Теряя время, превращаясь в тень. Но воздух мы покупаем, как и сон, Голодными глазами ищем правду, Взамен – мы выпиваем Яду, Быть может и не найти нам дом. Мы все здесь лишь минутно, лишь мгновенно, Но столько совершить нам надо здесь, Вся наша жизнь – боли, слабостям месть, Пусть душа желает стать вольным ветром. В круговороте бренных дней, Мы медленно и тленно исчезаем, В ненужной фальши, в масках тех ролей, И дни – мы тенью провожаем. Найти свой Грааль, познать себя, Пред миром показать желаний грезы. Все это – сны, скупые слезы, Мы умираем в борьбе ради самих себя… Обман? Бросаю горечь в панорамное окно, С мечтой на дне, в безмолвном взоре, И пью столь мнимое вино, О, том, что вырвалась на волю. Не вижу дни, и умываюсь сном, Лишь музыкой мой разговор с судьбою, Я все ищу свой верный дом, Душе, что ненасытна так собою. Во времени теряю четкий след, Скрываюсь за просторами обмана, Наверное, обманом был мой свет, И воля- это мнимая отрава? Посвящение былым «друзьям» Вы мне чужды, Вы умерли уже, Ведь прошлое сокрыто под замками, Ненужные вы моей душе, И разуму, что сыт давно уж вами. Вы мне чужды, Вы умерли давно, Как и когда – то для вас была я безразличной, Вот вам поклон, мой памятный поклон, А большее – для вас и для меня, наверное, будет лишним… Знаки этих дней Ветер времени принес мне благую весть: У меня родится сильный Ангел, Кожу старую я сбросила на крест, Но не новую одела, впредь нагая. Ветер времени мне дал мой дом, Несколько лет в забытом прошлом, Вместе с благой вестью, он принес мне зло… Для души - в холодном ложе. От усталости покинула я волю, Голосом желаний создала поток, Новых тщетных грез, их проб, Изменила только потолок. Знаки собираю я на грудь, Как цветы в своем сознанье собираю, Разум мой устал, возможно, эти знаки – отдохнуть, Это знаки сил иль слабости, незнаю. В прошлом столько скрыто для меня, В зеркале я вижу горький трепет, Вновь бегу я от слепого дня, А душа ещё во сне, она не верит. Она ещё живет в тех странных снах, Когда на волю я кажется, вспорхнула, Живет в тех красочных и ценных днях, Находится под острием глухого дула. Это было, то, что звалось Летом, Жаль, что мы не умели этим дорожить. Жаль, что записать на пленку не успела, Вот и верна им, боясь все упустить. Надеждой вновь живу, вновь в ветхом ожидании, Всю жизнь, о том, что когда – то я найду, Ту силу, и ту заветную мечту, Что не уведет в слепую темноту, А будет исцелять, и наполнять сознанье. Пока я в смиренном ожидании.