(фантасмагория) Часть первая Вперед в прошлое Было это в две тысячи сотом году. Плесневели кувшинки в погасшем пруду, на опушке лесной громоздился гранит. Медный отсвет изменчивых лунных ланит косо падал на камень. А мимо, стройна, шла девчонка с античным кувшином вина. И как сон был пленителен девичий стан, и была возле камня поляна пуста. Только отсвет на камне внезапно померк, - может быть от случайных небесных помех - но у камня взвивалась, ярилась мечта - сновидений, забытых легенд маета: выбиралась душа из гранитных телес. Отражался громадою в омуте лес трепетала звезда в заливных небесах, над дубравой хоры увязали в басах. И соткалась подобная телу душа, и стесненно при виде девчонки дыша, встрепенулась - прозрачна, бесплотна, как мысль, а неслышимый голос в дремотную высь уносился: "Белона, Белона, ну, что ж? Выколачивать пыль из истлевших рогож, силясь краски поблекшие их оживить? О, Белона! Мне в голос теперь бы завыть... Непреклонность твоя!.. В чем же смысл этих мук?" А на древе познаний присвистнул симург, стали бледными контуры странной четы... "Ладно, Глеб... Но еще ли ты видишь черты? И еще ли ты хочешь объятий моих?" "Я хочу!..", - чтобы это расслышать, притих даже финист бормочущий. "Слушай же, Глеб, наш союз в преломлении жизни - нелеп. Я не раз говорила тебе, не тая - что жила я в пучине того бытия, где твоих и прапращуров быть не могло"... "Что мне в правде, Белона? Каленой иглой ворох тщетных потерь прошивая во тьме, суденицы находят в безвестной тюрьме непознавших любовь, и возможно, затем, чтобы нам возвратить самый главный тотем, тот, что бренность у нас отнялА. Если так"... "Милый Глеб, ты поэт... Но мешает пустяк... Хорошо... я забуду о правде на миг, понадеюсь... Ну что же, меня обними, и попробуем... канем с тобой, менестрель, под лукавой луной в золотую пастель"... Как печально мерцали Белоны глаза, и с ресницы, кипя, покатилась слеза... Но отчаянных вежд рассыпая лучи, Глеб в объятия грёзу свою заключил... Только крикнула скорбно в лесу дребезда, и нашли пустоту, полыхая, уста. "Блажь твоих судениц... Пряжа дряхлая мойр"... - прошептала Белона. Вдали вострогор отозвался на крик дребезды. И восток озарил на кургане упавший листок одинокого ильма. Растаял под ним контур девы. В гранит же, Денницей гоним, уходил, исчезал, от отчаянья слеп, неприкаянный Глеб. И закончится день, и погаснут лучи - Хлынет ночь... и холодная вечность в ночи... ______ * Белона - античн. имя Финист, дребезда, вострогор - птицы слав. эпоса Суденицы - то же, что парки, мойры - в римской и греческой миф. (Продолжение следует)