Оптина Пустынь Оптина Пустынь – место святое. Трудно поверить мне в счастье такое: Я во Введенском соборе молилась, К Таинствам Господа здесь приобщилась, Старец меня здесь благославил, Чудный колодец водою омыл. Всё здесь особое. Воздух прозрачен, Купол небесный светел и ясен. Божью Пресветлую Благодать Оптина Пустынь дала мне познать. Иоанно-Предтеченский Скит Я иду глухой лесной тропинкой, Под ногами жёлтый лист шуршит. Белым кораблём из синей дымки Выплывает Иоаннов Скит. Вот колодец со святой водою. Полное ведро я зачерпну И лицо усталое омою, А потом и жажду утолю. Постою над серым старым срубом, Господу молитву вознося. Кажется, серебряные трубы Тихо зазвучали в небесах. Неужели мне такое счастье И такая Божья благодать: Всё забыть и чудом наслаждаться Этим чистым воздухом дышать! Я в Скиту – как будто в Рай попала. Тишина звенящая окрест Жёлтые огни горят в хибарках И плывёт над миром благовест. Молитва. Возжигаю свечу от лампады. Со слезами молитву шепчу. Ничего мне, о Боже, не надо Ничего, ничего не хочу: Ни нарядов роскошных особых, Ни колец золотых дорогих, Ни богатств, ни прекрасных чертогов- Благ каких-то чудесных земных. Дай мне, Господи, радость благую, Дай мне счастье просить вновь и вновь То, о чём всей душою тоскую: Это – Вера, Надежда, Любовь. Дочке. Толпой язычников забит В пыли под городской стеною Стефан истерзанный лежит Истерзан телом, не душою. Его душа летит туда, Где злачно, мирно и покойно, И напоследок лишь уста Молят прощения Господня. …И ты бросаешь мне слова Тяжёлые, как эти камни. Дитя моё, ты не права! Хоть и не тело, сердце ранишь. Ты слушаешь, но только то, Чего хотела бы услышать. И видишь тоже только то, Что хочешь ты сама увидеть. Хочу я руку протянуть, Отталкиваешь, усмехаясь; Хочу в глаза твои взглянуть, А ты их тут же закрываешь. Я плачу – значит, я слаба, Строга – тебя я ненавижу. Как ни верчу, везде спина Когда ж лицо твоё увижу? Ты плоть моя, ты часть души! И буду вечно я молиться, Чтоб сердце и глаза твои Скорее бы смогли открыться. Чтоб не у смертного одра, Прильнув к остынувшему телу. Шептала ты: «Я неправа. Прости меня. Я не хотела». Дочке. Как тебе объяснить, что непросто В жизни всё пережить – одолеть? Равнодушие, злоба коростою Оплели уж немало сердец. Материнские горькие слёзы- Это кровь материнской души. Как тоска сердце матери гложет! Как обида тупая щемит! Если б только ты знала, родная Если б только могла ты понять, Как чудовищно жить понимая, Что уж некому «мама» сказать. Не уткнёшься в плечо со слезами, Не погладит родная рука, Нет тепла. А виновны мы сами, Что кругом пустота и тоска. *** Холмик, травка да камень холодный… Ветер треплет свечи огонёк. Резкий окрик вороны голодной, Да над лужицей первый ледок Где-то жизнь в маете и раздорах, Где-то радостная суета, Где-то тишь, благодать и просторы Что же мне? Пустота, пустота… Мама-мамочка, выросли дети, Муж есть, дом, замечательный внук. Есть-то, есть, но как будто бы нету: Я одна; они где-то вокруг. Дочки-дочки. Оборки-косички. Сколько смеха, хитринки в глазах. Называла ты Ксеню «синичкой», Ну а пели-то с нею вы как! И тебе почему-то казалось, Что всё время худеют они! И дедулю на рынок гоняла, Чтобы вкусненьким их подкормить. Пирожки, и блины, и оладьи, И печенье. Но что за беда: Почему-то девчонкам не нравится Блюдо севера - «царска еда» Сесть бы рядышком нам, да и вспомнить Те бессонные ночи, как бред, Когда внучку умел успокоить, Убаюкать один только дед. Сколько б вспомнили мы, посмеялись… Только ты мне в глаза не глядишь, Глубоко это прошлая радость- Недостать, не позвать, не найти. Почему ты ушла, дорогая? Почему ты так рано ушла? Мне тепла твоего не хватает, Что-то важное ты унесла. Я стою у холодного камня. Ветер треплет свечи огонёк Я молюсь о тебе и мечтаю, Чтоб услышал молитву ту Бог. Пусть Он душу твою упокоит, Даст мне силы мой крест донести. Ты же знаешь, как многого стоит Ну, хоть чья-то поддержка в пути. Дай же, Господи, дай мне опору По молитвам о ближних моих. Чтобы стихли семейные ссоры, Воцарился б мир в душах у них. Чтобы доброму слову открылись Закоснелые души, сердца, Чтобы радостью вновь заискрились, Засияли бы светом глаза. Я б тогда на могиле у мамы Не рыдала в тяжёлой тоске, А пришла бы и ей рассказала, Что спокойно и радостно мне. И не кажется камень холодным, И свеча как-то ровно горит. Луч пробился сквозь тучи, и словно Ангел Божий в луче том летит… Молитва. Ветер листьями шуршит в темноте ночной. Свет лампадки в образах озарил покой. Осеню себя крестом. Не поднять очей. -Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей. За спиною тьма грехов. Как их искупить? Мати Божья, обо мне сыну помолись. Осеню себя крестом. Не поднять очей. -Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей. Иисусе, Божий Сын! Матери внемли: Помоги стрясти грехи, как комья земли. Осеню себя крестом. Не поднять очей. -Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей. Светлый Ангеле Христов, защити меня Душу как очистить мне до судного дня? Осеню себя крестом. Не поднять очей. -Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей. Человеколюбец Бог! Щедростью Твоей, Твоей милостью живу много-много дней. Осеню себя крестом. Вера всё сильней. -Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей. Молитесь обо всех Вмёрзли в мокрый снег босые ноги. Ветер псом подрясник старый рвёт. Сорван крест и брошен при дороге. Кровь в седую бороду течёт. Озверелый конвоир – мальчишка Бьёт прикладом: «Ну, так, где твой Бог? Не спасёт тебя твоя молитва- Скоро сдохнешь! Кайся, старый поп!» -«Да, сынок, покаюсь. Дай минуту…» Отступил на шаг «герой», глядит, А священник, оступившись будто, В снег упал: «О, Господи, прости! Человеколюбче, дай мне милость За тебя достойно умереть. Каюсь, был я пастырь нерадивый: Не наставил паству к доброте, Не дошли слова мои до сердца, Не сумел глаза открыть на свет. Грешен, Милостивый Боже, грешен. Грешен я! А отрок глух и слеп,- Сам того не ведает, что деет. Отпусти ему. Поняв добро, Он придёт к Тебе, когда прозреет,- В покаянии прими его…» Осенил крестом себя… Поднявшись, Глянул в небо, серое от туч Палача благословил, и тотчас Темноту прорезал яркий луч. Чёрными от ужаса глазами Конвоир на пастыря глядел И курок дрожащими руками Дёрнул! Громом выстрел прогремел!.. …На снегу – безжизненное тело Руки разметались – два крыла, И до жути ярко кровь алела Крест в ногах блестел. И ночь плыла… Сколько их, убивших и убитых, Жертв тяжёлых, страшных, смутных лет. Братия и сестры! Помолитесь В храмах, вновь родящихся на свет. И пролив слезу за убиенных, Помолись за тех, кто убивал, Помня, что тот пастырь неизвестный Руку палача благословлял. Боже Милосердный! Дай нам силы! Не лишай нас Благости Твоей, Чтобы для любви Твоей открылись Души на Руси у всех людей! Заступись за Русь, Благая Мати! Не оставь в духовной темноте. Бог – Любовь! В молитве Бога славьте. Мы с крестом. За нас Он – на кресте! Молитва. Земля от снега белым – бела, Метёт позёмка, и ночь светла… На сердце камнем тоска и грусть- Я со слезами опять молюсь: - Царице моя Преблагая, Надеждо моя, Богородице! О чём я плачу, о чём прошу – Я скорбь молитвой лишь разрешу. Ужель обида моя больней Иль крест страшнее и тяжелей? - Царице моя Преблагая, Надеждо моя, Богородице! Молю утешить и помощь дать,- Иной Предстательницы мне не сыскать: Она не презрит и вразумит, В напастех злых меня защитит – - Царице моя Преблагая, Надеждо моя, Богородице! Скорбь и уныние не спасёт – Лишь покаяние в Рай приведёт. Пречистый Образ прославлю Твой: Спаситель мира всегда со мной, - Царице моя Преблагая, Надеждо моя, Богородице!.. *** Где-то в исконно русской глубинке настоятельствует в храме во имя Казанской Божией Матери о.Анатолий. Приход – пока 5 человек. Из деревень ближайшая в 3 км. Живёт он с девяностолетней матерью. Жена ушла. Изредка приезжает дочь. Тяжкий труд да светлая молитва во славу Господа – вот чудный подвиг о.Анатолия. Вдалеке от дорог и селений Среди белых берёз белый храм стоит. Чист и светел он среди зелени Колокольня с крестом в небеса глядит. Лишь тропиночка Вьётся ленточкой К храму светлому Божьей Матери Домик пастыря неказист и мал – В нём хозяйкой старушка древняя. Сын её во трудах удал, Служит Господу со смирением. Лишь тропиночка Вьётся ленточкой К храму светлому Божьей Матери Невелик приход в дальнем храме том: Далеко деревни безлюдные, Но идёт народ: колокольный звон Долетает в места захолустные. Лишь тропиночка Вьётся ленточкой К храму светлому Божьей Матери Как же, батюшка, ты справляешься? Две руки всего, голова одна. А он крестится и улыбается: - Вера в Господа – ей душа сильна. Лишь тропиночка Вьётся ленточкой К храму светлому Божьей Матери *** Над Москвой встаёт солнце красное – Просыпается Златоглавая. На Ивана великого благовест Сорок сороков отзываются. Площадь Красная шумит торжищем В слободах работа неспешная. С рукодельем девицы – затворницы Редкий плут безделием тешится. От ворот, Воскресенских по городу Крестный ход с иконою Иверской Со Вратарницей чудотворною, На Святом Афоне написанной. Всем, кто с верою и молитвою К Божьей Матери обращается, Подаёт Царица Небесная – Чудеса от неё расточаются. Но пришла беда – время смутное. От безбожников застонала Русь Храмы Божии в разорении, А священники – в заточении, И святыня без вести сгинула… Возвратишься ли, Богородица? Слышишь, стонем мы, но надеемся И с надеждою тебе молимся. *** Царице моя Преблагая! В тебе утешенья ищу Ничтожность свою сознавая, Тебя, Матерь Божья, прошу: Подай мне надежду прощения Грехов перед Сыном Твоим Ты мне помоги со смирением И кротостью быть перед Ним. Я верю в твоё заступленье… *** И опять ты в России, Вратарница Из обители Иверской. Чудесами Твой Образ прославился, Богородица светлая. Три дня ветер дул юго-западный От Афона Святой горы, И Царицей Небесной обласканные Православные люди шли… *** И опять ты в России, Вратарница. Ты в Часовне своей водворилася. Чудесами Твой Образ прославился На Афоне в обители Иверской. Три дня ветер дул юго – западный, Ласков, как рука Богоматери, Был напоен он запахом ладана Вся Москва ожила светлой радостью. И опять народ потечёт к Тебе На поклон с великою верою, Что откликнешься Ты любой мольбе Добротой своей непомерною Просвети Ты нас светом разума, Дай нам силы наших врагов простить Усмири, укроти сердце каждого, Чтоб России вновь Православной быть. Ксения Петербургская. Все тропинки заметает вьюга. Ветер свищет. В поле ни души, Стужа лютая – зимы подруга. Кто же одинокий там в ночи? Лёгкими лохмотьями прикрыта, Снег не тает на босых ногах И всю ночь летят, летят молитвы К Господу, к Святым на небесах. Днём же – город шумный, суетливый. Ты на улицах то здесь, то там. Люди – кто поклонится учтиво, Кто отпрянет, кто подаст пятак, Кто-то в дом тебя зайти попросит (Честь большая, если ты зайдёшь). Самовар хозяюшки выносят: Может чаю, Ксенюшка, попьёшь? В магазин приказчик зазывает: Быть торговле – если ты зашла Всяк твоим вниманьем рад бывает; От тебя лишь добрые дела. Сколько бед и горя отвела ты, Сколько предсказала – всё сбылось. От тебя, живой, исходит святость. Ты, как символ, города живёшь. Было так, но век земной ведь краток. Взял тебя Господь, но и с небес Всем, кто тебя молит, даришь радость Малых и больших твоих чудес: Кто твоей молитвой исцелился, Кто вернулся к вере и любви Надо только истово молиться: Ксение Блаженна, помоги! *** Стихира, глас 6й «…Скорбь бо одержит мя, терпети не могу демонского стреляния…» Сколько их! Окружили поганые, В окаянство сманить норовят. Лапы в струпьях и когти корявые, А глаза диким светом горят. Что вам надобно, псы окаянные? Чем хотите меня соблазнить? В вашу сторону даже не гляну я Душу хочется мне сохранить. Сохранить в чистоте Боголюбия Исцелить от пороков – грехов Дай мне, Боже, достичь целомудрия И постичь неземную любовь. *** Двор больничный – двор обычный. Тишина. У «Приёмного покоя» «Скорая» одна. Принесли с больным носилки. Страх. Паутиночка надежды… Ну, а если прах? Нет покоя… Что же будет? В горле ком. Так не хочется вернуться в опустевший дом, Двор больничный. Одиноко. Ни души кругом. Только дверь одна открыта за углом. Запах ладана и воска, скромные цветы Лики тёмные покойно смотрят с высоты Светлы новые иконы, а кругом покой. Матерь Божья и Спаситель рядышком с тобой. Пантелеймон – целитель. Помолись. Не умеешь? Ставь свечу и поклонись. Положись на волю Божью. Верь: Для тебя всегда открыта храма дверь. *** Как в наше мире всё непросто: Незримы ходят меж людей Преотвратительные монстры, Погибель чистой жизни всей. Пристрастье к деньгам и богатству – Нарядно, пышно, весело, А объядение и пьянство – Зловонно, неопрятно, зло. Корыстолюбие и скупость – Всегда от зависти бледны Памятозлобие – суть глупость, А гнев и ярость так страшны, Прелюбодеи похотливы И дерзки в нехраненьи чувств, Жестокосердные сварливы: Зло сеют, зло же и пожнут. Черны уныние и леность, Тщеславный – суетлив, кичлив, Притворен льстец, он лицемерен; Кто ищет славы, тот хвастлив Гордыня ко всему презренна, Насмешник колкий всех хулит. Неужто Бог для них потерян И смерть души им предстоит? Всевоздержанье, нестяжанье, Любовь, смиренье, простота, Блаженный плач и покаянье Вот в этом Веры Чистота.