- Как жизнь? Как живёте здесь? Чем дышите? - непринуждённо интересуюсь, сидя за столом в деревенской избе и принимая из рук хозяина блюдо с отварным куском цельного мяса. - Жизнь, она всякая! Сегодня хорошо, а завтра никуда от нас не денется! Трудно было сразу сообразить, что прозвучало в его словах более, - торжества или отчаяния. Со стоящей на рейде Каракки, облокотившись о бегин-рей, хозяин трёхпалубного судна сосредоточенно всматривался на захлёбывающий в какофонии звука и света прибрежный бульвар курортного городка. Набережная, переполненная лоснящейся в беспечности толпою, кипела и издавала стоны. Владелец морского судна, пряча лицо от порывов леденящего бора, будто что - то искал на том берегу. В его каменном взгляде не возможно было доподлинно прочесть, что в них преобладало, - торжество или отчаяние. А берег утопал в лени и изнуряющей тоске. Бора снял прогретую воду с пляжей и унёс далеко в океан. Гуляющие посматривали на одинокие, качающиеся на якорных стоянках освещённые яхты и о чём - то между собой переговаривались. И совсем не понятно было, что скрывалось за их разговорами, - торжество или отчаяние. Баба, вся в мыльной пене и объятая паром, склонившись над семейным корытом, увлечённо перестирывала бельё. Тут же рядом гудела забитая до отказу стиральная машина. - Можно ведь было пока подождать, - пытаюсь начать разговор. - Чего ждать то! Смотри ты их, сколько всех у меня! - не выпрямляя спину, всплеснула руками она. И сдув упавшую на глаза чёлку, упрямо продолжила, - Скоро кормить уж пора снова будет! Вот и поди, разбери их всех, где у них здесь скрытое торжество, а где просто, отчаяние.