Мы можем, мы можем всё это исправить, Не спрашивай как, я не знаю ответ, Людские пороки, привычки и нравы, Но, если всё глупость – возможно, вы правы, И глупость, опять же, давать всем совет. Забыли о Боге – ну, что вы, мы помним, Когда очень нужно Его попросить, Себя, дорогого, порадовать новым, Найдём мы для Бога и нужное слово, Молитвы и просьбы небесной красы. О чести и совести вспомним мы тут же, И – где справедливость?! – тот час завопим, Когда на кого-то обида нас душит, Слезу на ресницах злость яростно сушит, На клин, вбитый в сердце, мы ищем свой клин. Декабрь в нашем сердце, декабрь в наших душах, Две тыщи двенадцатый портит нам кровь, Отчаянье страха за горло нас душит, Предвестье конца сумашествием мучит, И страх от грядущего сходит к нам вновь. Но, где-то и как-то, в глубинах сознанья, Назло обещаньям, предчувствиям, сплетням, Назло Нострадамусу, майя и прочим, Быть может, весна виновата здесь с летом, От страха терзаться, коль нету уж мочи, Господь нам надежду на лучшее прочит. Я верю лишь в это, в весну эту, лето, Я верю в две тыщи тринадцатый год, Две тыщи пятнадцатый встретить надеюсь, Во внуков своих, что родятся, я верю, Что солнце подарит тепла нам и света, Поверит в СЕБЯ человеческий род.