Ты говоришь презрительно, что я чужой. Что я не твой, а призрачный прохожий. Ты не играй, прошу, усталою душой И не бросай словами, как пожухлою листвой, Хоть я во многом на неё теперь похожий. Ты говоришь, что я совсем другой... Не тот, что был когда-то раньше. К тебе пришел я, убелённый сединой, Очищенный в горниле испытаний и без фальши. Хочу с тобою откровенно говорить, Как мы любовь с тобою возносили к небу. Хочу я с новой силою былою ощутить, Попав под осуждение твоё, Но не забыть Всю прелесть нашу чувств, которую изведал. Я никогда ни с кем так счастлив нЕ был. Ты с гневом говоришь, что я уже чужой, Что был я свой для женщин многих. Да, это так... Я был всегда самим собой, Поддерживая милосердно сирых и убогих. Конечно же, теперь я для тебя чужой. Но ты поверь, в любви чужих ведь не бывает. Нет бывших, что к ногам зеленою травой Покошенной ложатся, сердцем умирая. Пусть я чужой, пускай не твой, другой, Всего лишь в жизни я твоей прохожий. Но не бросай в меня слова колючею пургой. Твоё ненастье обратит меня лишь в день погожий, Который будет пахнуть ягодой лесной И на траве предутренней росой искриться, И над твоею златокудрой головой Красивой бабочкой с большими крыльями резвиться. Пусть в этой бабочке узнаешь образ свой, Себя увидишь ты, но в очень разных лицах, Погладишь ты её своей предательской рукой... И пусть мгновение прозренья вечно длится!