Вытекает время из меня соком из надрезанной берёзы. Я хочу, но не могу понять личности моей метаморфозы. Был я первый «на селе» марксист, то бишь, посреди своей семейки, как трибун речист и голосист, слепо верил ленинской идейке. Изучал истмат и диамат, экономику социализма. А потом – промывка вдруг ума. Стала перестройка мне, как клизма. А потом Чернобыль. А потом… Ну, к чему себе перечисленье? Я не там. В Бейт-Шемеше мой дом. И живу на соцобеспеченье. Над собой и плачу, и смеюсь, и над тем, чему я поклонялся; отвергаю, критикую, злюсь, что глупцом я был и им остался. Как я раньше честно принимал, так сейчас я честно всё отринул – ленинско-марксистский капитал и его фальшивую доктрину с обещаньем радостного дня; в «Манифесте» призрака угрозы… Я хочу и не могу понять личности моей метаморфозы.