Нас жизнь, должно быть, так вот воспитала, – беспомощность виной иль пресыщенье? – но стали души, словно из металла, на разных шоу тешим настроенье. И равнодушия из нас уже не выжечь, нам стресс любой враждебно неугоден: цунами съело полтораста тысяч, вздохнув лишь только, мимо мы проходим. Официально – людям помогаем, медикаменты шлём, и даже воду, гуманитарность дружно проявляем. Но это в целом, так сказать народу. А вот коль человеку – потруднее: и силы, и вниманья не хватает. Не то, чтоб стали чувствами беднее: привычность ко всему нас заедает. Убиты в Холокосте неповинных евреев миллионы из Европы. А здешние сефардские раввины считают ведь, что это им до жопы. Во все структуры влезли харедимы, – за что народ Израиля наказан? – диктат религиозный учредили в стране, которую создали ашкеназы. И прозаические будто бы проблемы в руках у них, они решают судьбы. Заложники у них по сути все мы: в женитьбах и в разводах они – судьи. Погибшему солдату-нееврею за родину не предоставят место на кладбище еврейском. Я зверею в бессилье стариковского протеста. Ведь в этом корни антисемитизма, что нынче в мире поднимает знамя! И странно, что столпы иудаизма не видят ужаса грядущего цунами. Оно придёт, и в новом Холокосте со стылым безразличьем к человеку перемолотит миллионов кости. Такое я не пожелаю веку, в котором внукам жизни свои строить, в котором всё же должен править разум. Гораздо легче уничтожить Трою, чем равнодушья общего заразу.