Пусть меня расстреляют с рассветом, На погосте, где плачет тоска, Усмехнусь я последним приветом, У тех врат, где озябнет душа! Эпитафию выбелят мелом, Но проступят надежды слова, В нашем небе по-зимнему белом, Навсегда! Навсегда! Навсегда! Жил так долго, что жизни не хватит, Выл на Солнце, плясал под Луну, ГОлову я хранил для той плахи, Где прощают любую вину! Засыпал, улыбаясь в припадках, Ждал ее, но любил не одну… Часто тратил себя без остатка, Объясните! Зачем? Не пойму! Пил не часто, но спал до обеда, В апокалипсис, веря не раз, Но дороже похмелья – победа, Ложь и правда чарующих глаз! Для любимых срывал хризантемы, И писал в душе траурный вальс, Неизбежность, как карцер измены, Принимала порой и не раз… Так и жил я по воле инстинктов, Но наверно к границе пришел, Сделал шаг из слепых лабиринтов, Из них ночью дождливой ушел! Шел от них по спасительной нити, Что вела меня к зелени глаз, Из неясных еще впечатлений, Где все чувства взорвутся для нас… Если, что расстреляйте с рассветом, Лишь за то, что не праведно жил! Древний колокол гулким приветом, Мне напомнит мои миражи…