Полынья, окрашиваясь в серость, затянула на небе корсет: это солнце, видно, перегрелось миллиардами минувших лет; и затменье лунным гонит сажу, на циклопа положив пятак, значит, скоро с храбрым экипажем на «Арго» опять подымут стяг. Завершилась наша одиссея, и пора па-ра-па-ра-па-ра в синем небе снова бури сеять и ветра – в лукошки по утрам; накрахмалить скомканные тучи, рафинады пиков подсолить, и, проткнув сквозь пяльца радуг лучик, вышить гладью: «Мы умели жить!»… …позабыть соленые причалы, ветер чалый, чаек над водой… Вот сейчас от берега отчалим и уйдем, как волны, на покой. Чтобы там, где море не ступало, где походка не цепляет взгляд, научить держаться за штурвалом желторотых солнечных цыплят…