И опять - поезда, одиночество долгожеланное, Светлый день за окном, пролетаюшие рисунки, В душе на полдня поселилося нечто странное, Ношу я его в себе, как зверь кенгуру сына в сумке. Люди вагона нисколько меня не касаются. Сидят и молчат о чем-то своем, о приятном. И даже у них в глазах что-то этакое зажигается, Что мне позволяет их заподозрить в самом невероятном: В человечности, В жажде вечности, В исполненьи пророчества, В желании одиночества.