Наивно, робко, с ласковым укором В окно украдкой заглянул рассвет: И эту ночь провёл за разговором С незримой верной Музою поэт. Из ночи в ночь упорно, терпеливо Выстраивал цепочки ровных строк. В них - всё, чем жил. И с грустью, молчаливо Смотрел с иконы на поэта Бог. Слова с пера стекали на бумагу Свободно, беспрепятственно, легко - Так по весне несутся по оврагу Ручьи. А мысли были далеко: Пренебрегая временем, пространством, Свивались круто в некую спираль, Изменчивость сплетали с постоянством И, множа знанье, множили печаль. А с нею приходило вдохновенье. И Муза вслух, с сияющим лицом, Нашёптывала текст произведенья, Достойного всей жизни стать венцом. Пред этим меркли все стихотворенья, Написанные им за много лет. И вот уже так близко завершенье! Но почему же так угрюм поэт? Он бледен, смежил веки. Снова, снова Терзает в исступлении перо: Для завершенья не хватает слова, Единственного, что, как мир, старо. Но не было его. Из всех известных, Увы, не подходило ни одно. Слов много - ярких, сочных, интересных, Да Словом стать им всем не суждено. Так что ж - не состоялся труд всей жизни? Блеснула одинокая слеза... В отчаяньи и мрачной укоризне Он обратил свой взор на образа... Господь молчал. И хмурился сурово. Он точно знал - всё знает мудрый Бог: Поэт найдёт, со вздохом скажет Слово. Но... с ним замрёт его последний вздох...