(Норд-Ост. Памяти погибших) В замороженных аллеях, там, где холод стынет в звоне, Где трава давно под снегом превратилась в легкий сон, А деревья принужденно снизошли к земле в поклоне, Ожидая искупленья за подаренный поклон. Там хрустит прозрачный воздух то синея, то немея, Перемешивая чувства дня и боли невпопад, Там уходит в даль разлуки одинокая алея, И милиция меняет в час назначенный наряд. В замороженных аллеях, где, казалось, быть не может Не движения, не страсти, не полета чистоты, Где под панцирем ледовым люты беды и напасти, И мелодия устала быть подругой красоты, Там такие розы ныне в одиночестве мгновенья, Непрозрачностью богаты, одичалостью пусты. Там у берега крутого белоснежна в иступленье Лебедь - сказочная птица да прозрачные кусты, В замороженных аллеях, засверкает снег внезапно Расторопностью строптивой, убаюкано звеня, Теплотой цветы польются то задумчиво, то внятно, И кусты задышат властью многоцветного огня. Демон Ночи в легкой дымке над прудом поднимет руки Обращая в боль прохожих удивление и пыл Он следы людей сметает с троп прощаний и разлуки, Где еще совсем недавно страж порядка проходил. В замороженных аллеях, в две минуту полуночья, В миг, когда устав куранты не раздаривают звон, Демон Ночи начинает разрывать на части, в клочья Белоснежной птицы тело, страстью окропляя стон. Демон Ночи топчет розы, он, смеясь, кусты ломает, В завываниях метелей, призирая белый свет И тяжелым сновиденьем мою душу обрекает Может быть на миг случайный, может быть на вечность лет.