Перейти к основному содержанию
Дом Доры Маар
Дом Доры Маар. Вот мотоцикл её, покрытый пылью. Её судьба. Читаю биографию в полуподвале цоколя: «Поэт, фотограф, живописец.< > навек в историю вошла благодаря Пикассо...» Здесь даже стены прорастают былью. Их трогаю. В моей судьбе Пикассо не было, и даже четверти его. Но, проезжая жёлтые поля, в закрытом, словно скорлупа, автомобиле, я вижу женщину как собственную копию.
Здравствуй, Анж... Отпуск прошёл совсем не так, как я хотел. Всего лишь построил матери летнюю веранду. Давно хотел тебе признаться, что, сколько бы ты не пыталась говорить об изломе силлабо-тоники, на деле ты её утверждаешь с только тебе присущим чувством и мерой. Русский язык силлабо-тоничен по своей сути, не уверен, что ты правильно меня поймёшь, но надеюсь. Я не специалист в русском верлибре, а имеется ли таковой? Для меня существует, возможно, более ёмкое понятие текста, не сконфигурированного по канонам, но содержащего в себе тот нектар, высосав (извини за грубость) который и способен жить в поэзии дальше. А.Н.
Добрый вечер, Вил! Построить веранду - это огромное дело! Я сейчас во Франции, как раз-таки в доме Доры Маар). Очень интересные места в Провансе. О силлабо-тонике я говорю, подразумевая канон, который мне нравится нарушать и складывать из него новые речевые фигуры. Я об этом не раз писала, что поэтика для меня - это не только смысл за смыслом, но и улавливание почти неслышного звучания. Это возможно сделать, сочетая верлибр с рифмой, пусть она будет каноническая или ассонансная. Как построение волшебного собора Гауди, всего в рытвинах, узорах и наслоениях. Сложная и занимательная работа, нет ничего более увлекательного, чем подбирать слова. ( это я о деле жизни). Возможно, если бы я владела кистью, я бы сказала то же самое о живописи. Но, к сожалению, я не Пикассо. Хорошо, что Алекс обнаружился. Кто-то ещё остался из стариков.
верно и вечно, я рад, что у тебя всё в ажуре. А.Н.