Май краешком коснулся окон, Рассвет зажег хрусталь росы, Постельно – сонной неги кокон, Смакуя первые часы, Меня за миг до пробужденья, Хранит от суетной хандры, Весны нелепого сужденья, О пестрой праздности поры. От неизменного недуга, Что сходит с таяньем снегов, Лишь отревет, отстонет вьюга, Лишь тронет лед у берегов. Хранит от слякоти – капели, Ее слезливой наготы, И скуки без причин и цели, Ведущей к краю пустоты. Сарказм, цинизм? Но, в самом деле, Я б приплатил и разменял, Весь этот гвалт, все эти трели, На красно – желто – пьяный бал. Тот, что в безумном ликованье, В янтарь и кровь одел мечту, И в этом страстном расставанье, Такая вера в чистоту. В нем сила бури, бриза нежность, Алмаз всех чувств не огранить, Полет, смятенье, безмятежность, Неистовство, желанье быть. Но хрупок миг, ползет, сочится, Зорею ржавая тоска, Больное утро постучится, Уже вот-вот, наверняка. 2003.