Томительный день засекречен На мокром и мутном стекле. Иконы, зажжённые свечи, Тетрадь, карандаш на столе. И я открываю «Мадеру» – Глоток, обжигающий грудь: За родину, счастье и веру, За избранный жизненный путь, За то, чтобы были метели, ЗВЕЗДА и волхвы, и стихи. За то, чтобы ангелы пели И слушали их пастухи. Душа, словно чистое поле, Как ива у тихой реки. Ни горя не помнит, ни боли И любит, всему вопреки! 2012