Список публикаций автора « Ruslan Gerasimov »
Приватный взгляд трезвомысленного наблюдения, Или краткий обзор окололитературного цитирования — Последняя редакция: 2 года назад
Лежит милая в гробу,
Я пристроился, **у.
Нравится — не нравится,
Терпи, моя красавица.
А. В. Сидорович «Русские эротические стихи, загадки, частушки, пословицы и поговорки»
Это четверостишие стало широко цитируемым с недавних времян. Вопрос в малом – видит ли обыкновенный обыватель нечто привлекательное и неповторимо пикантное, с едва уловимым привкусом литературного остроумия в этих разудалых строках? Даже больше, как отнесётся человек обыкновенный, не слишком умудрённый чтением псевдолитературно апофеоза, к равному себе, возможно, столь же мало искушённому в крайних формах вульгарной фольклористики? Если этот, второй человек, будет важно морщить самодовольно ехидное обличье и с готовностью смакования цитировать пошлость ничтожной убогости и тривиальной грязи? Отчего я уверен, что неискушённый, но порядочный человек невольно отшатнётся от своего отвратно пошлого знакомца?
Белые Ручки — Последняя редакция: 2 года назад
В холодную, долгую зимнюю ночь на Рождество в семье трубочиста и прачки родилась принцесса. Да-да, не удивляйтесь — самая что ни на есть настоящая принцесса. Жарко и ярко трещал камин, сразу и по всему было видно, что это принцесса, — старуха повитуха так и сказала, что мол-де девочка у вас принцессочка. И что зовут её Белые Ручки. А всё оттого, что у новорождённой принцессы и вправду были прелестно сложенные, точь-в-точь как у ангелочка, белые и чистые как снег ручки. Её матушка, добрая, честная женщина, подумала, что слишком часто, да и не к месту долго смотрела на снег, на белое бельё, оттого её доченька и родилась с такими необыкновенными руками. Отец же ничего не подумал, он лишь почесал себе затылок, готовясь чистить ещё больше дымоходов да печей, чтобы прокормить своё разрастающееся семейство. Так они и зажили, тихо да счастливо.
Принцесса Белые Ручки росла не по дням, а по часам милой и славной девочкой.
Кропивна королева — Последняя редакция: 3 года назад
КРОПИВНА КОРОЛЕВА (КАЗКА)
В одній старовинній садибі біля поважного, старого будинку ріс величезний сад. За садом був постійний і ретельний догляд, але він був настільки великий, що у віддалених його куточках знаходилося все ж місце рослинам, на які вправні садівники зазвичай дивляться з ледь прихованим невдоволенням обуреного жалю та мало не презирливого осуду. Якщо в центрі саду красувався буйним цвітом доглянутого благополуччя поважно розлогий кущ темно-бордових ароматних троянд, якщо поодаль, в акуратній послідовності геометричного розрахунку, ефектно розміщувалися слухняно розцвілі квіти розміром дещо менше - хризантеми та лілії, гіацинти та крокуси, а ще далі - айстри та гвоздики, левкої та тюльпани, майори, жоржини, півонії та маки, то за ними, на віддалі запущеної глушини, дивним сплетінням дикої вольниці розрослися чортополох і кропива, реп'ях і лопух, первоцвіт, жовтий дрік, кручені паничі, маргаритки та лілові волошки.
Ще в садку жив ельф.
Крапивная королева — Последняя редакция: 3 года назад
КРАПИВНАЯ КОРОЛЕВА (СКАЗКА)
В одной старинной усадьбе у почтенно старого дома рос обширнейший сад. За садом был постоянный и тщательный уход, но он был настолько велик, что в отдалённых его уголках находилось всё же место растениям, на которые искусные садоводы обыкновенно смотрят с едва скрываемым неудовольствием негодующего сожаленья и чуть ли не презрительного порицанья. Если в центре сада красовался пышным цветом ухоженного благополучия преогромно разросшийся куст тёмно-бордовых благоухающих роз, если чуть поодаль, в аккуратной правильности геометрического расчёта, эффектно размещались послушно разросшиеся цветы размером чуть поменьше — тюльпаны и лилии, а ещё дальше — гиацинты и крокусы, гвоздики и астры, левкои, маки и пионы, то за ними, в отдалении запущенного захолустья, дивным сплетением дикой вольницы разрослись чертополох и крапива, репейник и лопух, первоцвет, жёлтый дрок, ноготки, маргаритки да лиловые васильки.
Ещё в саду жил эльф.
Кравчик Єнс (казка) — Последняя редакция: 3 года назад
Достовірно правдива, достеменно вчена та повчальна історія про славетно майстерного кравчика Єнса, добру та милу кохану його дівчину Кєрн, а також чарівно знамениту голку-самошвачку.
Розділ 1
(В якому розповідається за те, хто такий кравчик Єнс і навіщо йому знадобилася голка-самошвачка)
В одному далекому казковому королівстві жив кравець. Він жив у містечку, яке було не надто велике та й не дуже маленьке, але якраз саме таке, щоби в ньому жив незрівнянно майстерний і вправно дотепний умілець, яким був кравчик Єнс. Роботи у Єнса завжди було хоч відбавляй: то поший булочникові білосніжний батистовий ковпак, то селянину з ближнього села фартух грубого сукна, а то й самому начальнику прибрамної варти - ажурно вишукані шовкові манжети на його святковий шкіряний камзол червоного кольору.
Лебедик білесенький — Последняя редакция: 3 года назад
Жінка мила посуд. Це було давно, дуже давно. У ту давнину посуд мили в умивальниках, та неодмінно всі умивальники були емальовані й розфарбовані ззовні в неприємно ядучий зелений або ж трішечки лагідніший темно-синій колір. Біля гарної, впевненої у собі жінки, не відходячи ані на крок, стояло світленьке шмаркате хлопченя років чотирьох - худеньке та дрібоньке, як та стеблиночка, яку в полі з гуркотом блискавок та злив гне могутній літній вітер, у туманний осінній ранок безжально холоне та хилить першим морозним диханням зрадливий осінній протяг, і навіть тепле та вогке, сповнене надії та цілющого оновлення весняне дихання землі заставляє незрозуміло хвилюватися та боязко тремтіти. Хлопчик дуже часто хворів, та як би й не хворів, усе одно б ані трохи не поправився, але лишався би й надалі худеньким та дрібним - таким вже слабким та кволим народився він на світ. От і тепер, після чергової хвороби, хлопченя, нещасне та безсиле, стояло коло гарної, впевненої у собі жінки — своєї мами.
Портняжка Йенс — Последняя редакция: 3 года назад
Достохвально правдивая, учёная и поучительная история о преславно мастеровитом портняжке Йенсе, доброй и милой девушке Кьерн, а также расчудесно знаменитой игле-самошвее.
Глава 1
(В которой рассказывается о том, кто такой портняжка Йенс и зачем ему понадобилась игла-самошвея)
В одном далёком сказочном королевстве жил портной. Он жил в городке, который был не слишком большой и не очень маленький, но именно в самый раз, что бы в нём жил такой отменно мастеровитый и сноровисто находчивый умелец, каким был портняжка Йенс. Работы у Йенса всегда было хоть отбавляй: то пошей булочнику белоснежный батистовый колпак, то крестьянину из ближней деревушки передник грубого сукна, а то и самому начальнику привратной стражи — ажурно изысканные шёлковые манжеты на его праздничный кожаный камзол красного цвета.
Залізні ґудзики — Последняя редакция: 3 года назад
Був собі солдат. Так-так, звичайнісінький, нічим не примітний, неймовірно хоробрий та відчайдушно сміливий, як йому й належить, солдат. У солдата були: гостра, завжди відточена шабля, довга рушниця, високий ківер і бездоганно чистий, з двома рядами блискучих металевих ґудзиків мундир. Звичайно, на додаток у солдата було багато чого ще з примітно гідного до згадки: і чорні, як смола, вуса, і люлька, і скрипучі, високі до колін чоботи, і шкіряний ранець, і чепуристі, приємно червоного кольору, солдатські шлейки, - одним словом, все те, що належить мати бравому солдатові. І жив солдат, не знаючи біди - казанок його на обід завжди був повний паруючої каші, оксамитова киса завжди була набита міцним, добірно запашним тютюном, в кишенях же його бездоганно чистого мундира завжди водилася дрібна грошва міддю, а іноді навіть що й дзвінких срібляків. Що й казати: живи - не тужи, веселися од душі.
Рейки-рейки, шпали-шпали... (варіант для масажу) — Последняя редакция: 4 года назад
(переклад з німецької)
Рейки-рейки, шпали-шпали,
Їде потяг заблукалий,
Паровоз сопе чух-чух,
Дмуха парою пуф-пуф.
Під'їжджає до перона,
Доповзає-під'їжджає,
Та з останнього вагона
Вилітає-випадає:
І горошок, і зерно,
Кукурудза та пшоно,
І строкатая квасоля
(Ой, квасолечка-квасоля!),
І відбірна бараболя,
Барра-боля, барра-боля...
Кури перші позбігались,
Гуси-качки позлітались,
Позбігались-позлітались,
Стали все оте шукать,
Стали все оце збирать
Та й клювать, клювать, клювать,
Та й гребти, гребти, гребти,
Та й скубти, скубти, скубти,
Та й щипати, та й щипати,-
Годі їх вже розігнати...
За курми приплівся вовк,
Він зерно зубами товк
(Товк, товк - все стовк).
Слідом в справах, мимохідь
Вайлуватий брів ведмідь
(Брів, брів та й набрів),
Той на гамір завітав
Весь горошок пожував
(Пожував, пожував та й нещадно).
А за ним прибігли поні,
Кабани, верблюди, коні,
Слоненя гуп-гуп, гуп-гуп,
Слоник-татко туп-туп-туп-
Всі завзято тупотіли
І собі знайти щось хтіли...
Вийшов тут з депо двірник,
Той щ
Солнце садится... — Последняя редакция: 4 года назад
Солнце садится,
Лучами последними тихо
Край горизонта златя...
Быстро из рук выскользает
Жизни непрочная нить.
*****
Дождик весенний
Шуршит за окна переплётом...
Вдруг улыбнулся:
Вспомнил я глазки любимой-
Радостно мне и легко!
*****
Ливень прошёл,
На промоклых листочках жасмина
Солнце искрится...
Ты позабыла свой зонт,
Мокрые пряди целую.
*****
Пальчики милой
Дыханьем своим согревaю.
Холод, приятель,
Прошу, прижимай нас тесней-
Сладко счастливое личико мне целовать!
*****
Падает снег
На промоклые кровли
Тамы пустынной,
В домике чайном безмолвно
Пью одинокий саке.
*****
В заводи тихой
Пузырится, свиваясь,
Пена речная;
Так человеки, родясь-
Пузырятся, свиваются, гибнут...
*****
Путь самурая...
С горной вершины Юген
В час предрассветный
Стонет призывно олень...
Путь самурая - есть смерть...
*****
Глоток за глотком-
Обнажился рисунок
На чашечном дне:
Вброд через речку Сандзу
Пробирается путник...
Рейки-рейки, шпали-шпали... — Последняя редакция: 4 года назад
(переклад з німецької)
Рейки-рейки, шпали-шпали,
Їде потяг заблукалий,
Паровоз сопе чух-чух,
Дмуха парою пуф-пуф.
Під'їжджає до перона,
Доповзає-під'їжджає,
Та з останнього вагона
Вилітає-випадає:
І горошок, і зерно,
Кукурудза та пшоно,
І строкатая квасоля
(Ой, квасолечка-квасоля!),
І відбірна бараболя,
Барра-боля, барра-боля...
Кури перші позбігались,
Гуси-качки позлітались,
Позбігались-позлітались,
Стали все оте шукать,
Стали все оце збирать
Та й клювать, клювать, клювать,
Та й гребти, гребти, гребти,
Та й скубти, скубти, скубти,
Та й щипати, та й щипати,-
Годі їх вже розігнати...
За курми приплівся вовк,
Він зерно зубами товк;
Слідом, в справах, мимохідь
Вайлуватий брів ведмідь,
Той на гамір завітав
Та й горошок пожував
(Пожував, пожував весь нещадно).
А за ним прибігли поні,
Кабани, верблюди, коні,
Слоненя гуп-гуп, гуп-гуп,
Слоник-татко туп-туп-туп-
Всі завзято тупотіли
І собі знайти щось хтіли...
Вийшов тут з депо двірник,
Той що до порядку звик,
Зиркнув навкруги сердито,
Гукн
Золотой крейцер — Последняя редакция: 4 года назад
На далёком, далёком севере, в далёком, далёком датском королевстве жил бедняк. Жил он не где-нибудь, а в самом главном городе королевства, в столичном Копенгагене. День-деньской он слонялся по городу в поисках хоть какой-нибудь мало-мальски подходящей работы, ночью же ютился в своей нищенской коморке на чердаке крытого глиняной черепицей высокого старинного дома.
Поздней осенью и долгой зимой в коморке было страсть как холодно, даже иней покрывал серые стены его лачужки и за стёклышком заиндевевшего оконца скрипел мороз да свистела сердитая метель; весной же луч солнца заглядывал в убогое жилище бедняка и оживлял его сиротливое сердце надеждой грядущего тепла и обновления.
Железные пуговицы — Последняя редакция: 4 года назад
Жил-был солдат. Да-да, самый обыкновенный и ничем не примечательный, безумно храбрый и нераздумчиво смелый, как ему и полагается, солдат. Были у солдата: острая, всегда отточенная сабля, длинное ружьё, высокий кивер и безупречно чистый, с двумя рядами блестящих металлических пуговиц мундир. Конечно, в придачу у солдата было много чего ещё из примечательно достойного к упоминанию: и чёрные как смоль усы, и курительная трубка, и скрипящие, высокие до колен сапоги, и кожаный ранец, и щеголеватые, приятно красного цвета, солдатские подтяжки,— одним словом, всё то, что положено иметь бравому солдату. И жил солдат, не зная беды — котелок его на обед всегда был полон дымящейся кашей, бархатный кисет всегда был набит крепким, отборно пахнувшим табаком, в карманах же его безупречно чистого мундира всегда водилась кое-какая мелочь медью, а иногда даже что и серебром. Что тут скажешь: живи — не тужи, веселись от души.
Золотий крейцер — Последняя редакция: 4 года назад
На далекій, далекій півночі, в далекому, далекому датському королівстві жив бідняк. Жив він не де-небудь, а в самому Копенгагені, столиці королівства. Цілісінький день він тинявся містом у пошуках хоч якоїсь більш-менш підходящої роботи, вночі ж тулився в злиденній комірчині на горищі критого глиняною черепицею високого старовинного будинку.
Пізньої осені та довгої зими в комірчині було страх як холодно, навіть іній покривав сірі стіни його халупки, а за скельцями вкритого памороззю віконця скрипів мороз й свистіла сердита заметіль; навесні ж промінь сонця заглядав до убогого житла бідняка та оживляв його сиротливе серце надією майбутнього тепла та оновлення.
Черв'як — Последняя редакция: 4 года назад
А літа тихенько крались
І сльози сушили,
Сльози щирої любові;
І я прозрівати
Став потроху… Доглядаюсь –
Бодай не казати,
Кругом мене, де не гляну,
Не люди, а змії…
Т. Г.
Расстегай Павлович Гаврюшкин, пятидесятилетие (отрывок из рассказа) — Последняя редакция: 6 лет назад
Как весело начинать новое повествованье! Как весело знакомиться с новым героем, его обликом, судьбой, его похвальными или, напротив, скверно порицаемыми привычками бытия! Как весело, впервой заслышав ещё непривычное уху имя, сверяться с потаённым архивом душевных знаний, радостных надежд и чаяний, ежеминутно вопрошая внутри себя: это он, точно ли он, тот самый? И убеждаясь в достоверности, правдивой достоверности ожиданья, счастливо окрылённым автором жать новому сотоварищу руку, приглашая его в попутчики на долгом, ясном и вольготно разливающемся пути затейливого песнопенья... В путь, в путь!.. Куда ж пойдём?..
Расстегай Павлович был опечален... Расстегай Павлович был несчастливо опечален и расстроен... Расстегай Павлович пребывал в весьма безрадостном расположении скорбно вопиющего, унылого своего духа...
Червяк — Последняя редакция: 6 лет назад
Сижу, брат, здесь с самого утра! Такая скучища, что и выразить тебе не могу. Дёрнул же меня чёрт привыкнуть к этой ловле! Знаю, что чепуха, а сижу! Сижу, как подлец какой-нибудь, как каторжный, и на воду гляжу, как дурак какой-нибудь!
А. П. Чехов "Дочь Альбиона"
Его толстые пальцы, как черви, жирны
А слова, как пудовые гири, верны...
О.Э. Мандельштам "Мы живём, под собою не чуя страны"
Утро, летнее утро, бесконечно раннее летнее утро.
Лингвинистическая игра, первая работа сына — Последняя редакция: 7 лет назад
Весел и волен — Последняя редакция: 7 лет назад
Весел и волен с утра расправляю я вольные плечи,-
Поприще дел предо мной, жаждой свершений я жив!
Что же? уже к ввечеру я влачуся истцом непотребным,
В тяжбе докучных забот прокляв утраченный день.
Украинские вакации — Последняя редакция: 8 лет назад
Плюйте ж на голову тому, кто это напечатал! Бреше, сучый москаль.
Н. В. Гоголь «Вечер накануне Ивана Купала».
— О Рим, о Падуя, о Апеннины, о спагетти, о благословенная Богом Италия! Где ты, моя родина? Кто я здесь? что я здесь? зачем я здесь? — так думал уже едва ли молодой, слегка упитанный, то, что называется средней наружности, итальянец, с печальной горестью и некоторой растерянностью во взорах оглядывавший самый обыкновенный и заурядный, то есть чрезвычайно неопрятный, сельский дворик, представший теперь очам изумлённого европейца во всей уныло поэтической красе пасторального запустенья и беспорядка. Это запустенье столь близко, а даже бывает что и мило, дивно неподражаемой натуре иных из сельских жителей, что она, эта натура, будто вовсе и не замечает всей негодной дрянности подобных подворий, но, напротив, чувствует некоторый род высоко идеализированного влечения к их непоказной убогости да оригинально замшелой неопрятности.