Ильину едва исполнилось сорок, но он уже успел вдоволь поколесить по стране. И где он только не крутил баранку огромного большегруза: на Урале, на Дальнем Востоке и даже на Крайнем Севере. Словно вихрь мечтаний носил его по жизни. Но с годами, ни то от усталости, ни то от желания обрести своё уютное гнёздышко, жизнь как-то вдруг коснулась Ильина несвойственной монотонностью, не обещая новизны. Нестерпимое желание тянуло его на родную Брянщину. Он твердо для себя решил - сделать еще пару-тройку рейсов и домой; осмотреться, найти спокойную работу, завести семью, зажить, как все нормальные люди. Рейсы предстояли долгими, тяжелыми, ехать приходилось в глубинку. Выехал Ильин рано утром, ехал без передыха и уже совсем поздно вечером остановился у небольшого придорожного кафе с названием "Трактир". Кафе показалось Ильину довольно приличным, справа от входа под стеклом большой стойки лежала различная выпечка, сладости, а на полках стояло множество бутылок с напитками. На широких окнах висели шторы с кисточками, столики были накрытые светлыми бумажными салфетками с узором по краям, кругом было чисто, опрятно, тихо играла музыка, свет был притушен, что создавало еще больший уют. Он не спеша прошел в дальний угол, снял куртку и, повесив её на спинку стула, сел за столик. К нему тут же подошла молодая женщина лет тридцати пяти, в белом переднике поверх темного платья с едва заметной улыбкой, и приятным мягким голосом, сказала : - Добрый вечер. Ильин ответил не сразу, он невольно задержался взглядом на выражении её уставшего лица - оно показалось ему милым и нежным, что смутившись, неловко ответил: - Добрый... - Извините, но мы уже закрываемся. - все тем же приятным голосом продолжила она. - Могу предложить только что- нибудь... - Ну что ж... - перебил он. - Я не задержу вас... Если можно, то чашечку крепкого кофе. Он мельком посмотрел на её светлые волнистые волосы, серые, нежные глаза, высокую грудь, и губы - молодые, чувственные... " Какая интересная женщина. - подумал он, глядя ей вслед, на её стройную фигуру, тонкую талию, красивые ноги. Когда она принесла ему кофе, он неожиданно для себя, спросил: - Как вас звать? - Ольга Павловна, - безучастно ответила она. - Очень приятно! Алексей Иваныч. - представился он, и хотел было подать руку, но удержался. - Ольга Павловна, если я попрошу сделать мне в термос крепкий кофе... Это можно?.. Мне ехать всю ночь. - и он пристально посмотрел ей в глаза. - Да, конечно. - ответила она, приятно улыбнувшись. Ильин давно не испытывал такого оживления, как теперь, и всю дорогу часто вспоминал её лицо, голос и то, как она изящно двигалась, её робкую улыбку. "Да, - думал он. - Есть в ней что-то притягательное, манящее." и в то же время, он чувствовал легкое раздражение от того, что эта удивительная женщина не его. Он встречал женщин: серьёзных и легкомысленных, красивых и не очень, хитрых и простодушных, но такой очаровательной, как Ольга Павловна - впервые. Через три дня, на обратном пути, он остановился у кафе с единственным желанием увидеть её вновь. Его охватило легкое волнение, когда он вошел, окинув взглядом зал, он увидев её. Она была занята с посетителями, и Ильин сел за прежний столик. Закончив с посетителями, она пошла к нему легко улыбаясь, словно к старому знакомому. - Добрый день! Вы снова к нам. - Здравствуйте. - радостно ответил он. - Сегодня я предложу вам рыбную солянку, очень вкусная. - сказала она своим приятным голосом. - Охотно съем, а на второе... - он нежно посмотрел на неё. - Вы уж сами, я надеюсь на ваш вкус. Она ласково улыбнулась и, в какой-то момент, их взгляды встретились. И это мгновение было наполнено надеждой на дальнейшее сближение, доверительное продолжение, такой случайной и неожиданной встречи для обоих. - Вы, конечно, замужем и дети есть ? - осторожно, между прочим, спросил Ильин, когда она подошла снова. - Да, но детей нет. - с тенью грусти, ответила она. - А муж чем занимается? - Городишко наш маленький, работы нет, ездит на заработки... Вот и сейчас уехал на всё лето. Ольга Павловна нравилась Ильину все больше и больше, и с давно не испытанным волнением, он всякий раз старался уловить её движение, голос, улыбку, заглядывая ей в глаза. Ему казалось, (возможно, только казалось) что и она, проходя мимо, тоже с интересом, без тени кокетства, радостно улыбается ему. Ильин стал постоянно останавливаться у кафе, когда ехал туда и обратно. Он с трудом представлял себе, что их мимолетное, необъяснимое завораживающее знакомство может оборваться в одночасье, и когда думал об этом, то приходил в тягостное уныние. Однажды он засиделся, ехать не хотелось, посетителей не было, и она, придвинув стул поближе, села к столику напротив его. Говорили много и о разном, как давние друзья. - Знаете, Алексей Иваныч. - она задумалась и, немного погодя, продолжила: - Женщинам, порой так хочется излить обо всём наболевшем на душе первому встречному, но удерживает их это сделать неуверенность, что поймут ли, проникнутся, да и не просто выслушают - легко, беспечно, а так, чтобы искренно, как близкий, родной, до самого... - она замолчала. Ильина радовала и, в тоже время, до боли трогала, та доверительность и простота, с которой они долго и о многом говорили в этот вечер. - Как хорошо, что мы с вами встретились Ольга Павловна. - заговорил Ильин после недолгого молчания. - Не часто, ох, как не часто, встретившись два незнакомых человека, так понимали бы друг друга с полуслова, как мы... Правда, Ольга Павловна? - спросил он, нежно улыбаясь. - Да... Это очень хорошо. - вскинув на него свой взгляд, будто оценивая сказанное, отозвалась она. - Алексей Иваныч, сама не знаю отчего, но я могла бы рассказать вам все-все без утайки, как на духу, без стыда и боли, как самому близкому... - она вдруг замолчала, словно споткнулась о последнее слово. - Только прошу, ради Бога, не осуждайте меня. - Ну, что вы, что вы Ольга Павловна!.. Говорите, говорите! - с искренним порывом вырвалось у Ильина, и он с такой нежностью взял её руку, что у неё на лице выступил румянец. - Я ведь деревенская, воспитывалась мачехой. - начала она и грустная улыбка вспорхнула с её губ. - Страшно хотелось уехать куда глаза глядят... Однажды познакомилась с приезжим, старше меня на десять лет, позвал замуж. Приехали вот сюда и все по началу было хорошо, но потом начались у мужа проблемы с работой, стал грубым, начал выпивать. - она тяжело вздохнула, взгляд её был исполнен невыразимой тоской. - А недавно узнала, что он изменяет, и все как-то пошло кувырком... Хотя в доме у нас достаток, всё как будто бы есть, а главного-то и нет... Ни радости, ни счастья... Были бы дети, то знала бы ради чего всё это терпеть... Весь вечер Ильина донимала тяжелая дума: он не знал как сказать Ольге Павловне, что это его последний рейс. Это было нестерпимо больно и, наконец-то, он решился: - Ну, мне пора. - тяжело вздохнув, сказал Ильин и нехотя поднялся из-за стола. - Это мой последний рейс. - Последний? - с едва скрываемым сожалением и растерянностью во взгляде, спросила Ольга Павловна. - Да... последний... Ольга Павловна, вы удивительная, очаровательная женщина... У вас все так хорошо, красиво, так ладно... - Ильин запнулся от волнения. - Вряд ли мы когда нибудь увидимся с вами снова. - немного помолчав, он с грустью посмотрел ей в глаза. - Пора... прощайте, не поминайте лихом. - и, чувствуя, как к горлу подкатил ком, быстро вышел. - Алексей Иваныч! - она следом выбежала за ним. - Алексей Иваныч! - мягкий голос её дрогнул. - Прошу вас, ради Бога, вспоминайте меня, хотя бы изредко... Мне будет очень приятно, я почувствую это... Прошу вас!.. Не поднимая на неё взгляд, Ильин горячо пожала её руки, глаза его защипало, и он стремительно направился к машине. Надвигались сумерки. Он ехал, как накогда - медленно и печально. Проехав километров десять, Ильин остановился, вышел из машины, сел на обочину, закурил. И пока он курил, перед его глазами постоянно возникало лицо Ольги Павловны: её грустная улыбка, глаза... Мысли его путались, не давая покоя: "Что ждет впереди эту очаровательную женщииу? Неужели ей всю жизнь терпеть грубость, подлость или того хуже..." - думая об этом, он отчаянно качал головой, и вдруг его словно осенило, он резко вскочил, бросился к машина, мотор взревел. Небо резко потемнело, затянуло тучами, и где-то далеко впереди были видны слабые вспышки молнии. Крупные капли начавшегося дождя били о лобовое стекло. Ильин мчался обратно; лицо его пылало, глаза горели безумием. Острый свет фар ворвался в окна кафе. Ольга Павловна, увидев Ильина, выбежала навстречу. - Алексей Иваныч!.. Я знала, я чувствовала, что вы вернетесь. - послышался её взволнованный голос. - Ольга Павловна! - он протянул ей свои руки. - Дорогая моя!.. Неужели, вот так мы расстанемся навсегда... Я так волнуюсь... не знаю с чего начать... - Ну, говорите, говорите же... Я слушаю вас, Алексей Иваныч. - шептала она, крепко сжимая его руки. - Оленька, милая моя, счастье моё!.. - еще больще волнуясь, он стал несвязно говорить: - Простите меня, звезд с небес я не.., но поверьте, между нами не было бы ни хитрости, ни фальши... Боже, но почему же так несправедлива судьба... Ведь какое счастье было бы на всю жизнь. Верите, нет, вы и я, мы так похожи, что... Я погибну без вас... Ольга Павловна, уедем, соглашайтесь... Господи!.. только не молчите, умоляю вас... - сгорая от ожидания, он жадно смотрел на неё. - Вы согласны, Ольга Павловна? Она молча, нежно прильнула своим лицом к его щеке, он крепко обнял её за талию, и было чуть слышно, как она, глотая слёзы, тихо прошептала: - Да-да... Я согласна Алексей Иваныч! Они долго стояли обнявшись, не замечая дождя.