Дубровским к Маше в ночь глухую, Крадется старый ловелас, Паденье Трои стен смакуя И предвкушая встречи час. Ну слава богу! Вроде прибыл… На лифте на седьмой этаж! Пешком ползти – одна погибель, Отдышка скушает кураж… Манон сказала Казанове, Что Командор сейчас в Москве. И старый плут скорей к зазнобе, В душе ликуя как трувер. Как нет рубаев без Хайяма, Так нет свиданья без вина, И Магдалина понимает, Что донна Анна так грешна. Тристан признался вдруг Изольде, Что она ангел неземной, И Дульсинея так фривольно Сверкнула прелестью земной. Давно седеющий Ромео Склонил Аксинью на софе. Раздел как Андерсон Памелу На порно-аутодафе. Вошел меж Сциллой и Харибдой Александрийский знатный столп. Как Клеопатра из Египта В утехах дева знала толк. Не молодой, но с прытью принца, Гусар залез в чужой шатер И Шамаханскую царицу На брачном ложе распростер. Всю ночь безудержно резвились Фархад и бестия Ширин, Горячие как перец чили И падкие на секс-экстрим. Под утро, надо ж так случится, Арбенин открывает дверь. Немая сцена – только лица, Ну, прямо Гоголь – верь, не верь! Парис с сияющим фингалом Покинул мрачный Иллион, А Менелай, как и пристало Елене учинил разгон. Каренин тоже если честно Налево хаживал тайком, Но чтоб супруга с кем-то вместе… Ему рога… Бардак! Содом! Ну что, Онегин, Таня в теле? И жив еще Кола Брюньон? Испортил рандеву Оттело… Маккена все ж проник в каньон! Ах, Вронский, бес тебя попутал Связаться с мужнею женой! Ломаешь брака институты, Да что поделать – сам такой…