Черепаховый панцирь уюта разрезан и вспорот, Вскрыт консервным ножом обстоятельства времени действа. Кочевые задатки почуяли волю – и с места Поднимается новый номад, возлагая надежды на город. Отвергая отверженных, не опираясь на крепких, Не внимая глухим наставленьям, щедротам расхожим, Не летя к новизне, не увязнув в преданиях ветхих, Оставаться всегда и везде осторожным прохожим. Что ж, кочевье не так уж и плохо с позиций амбиций, Да и портит пророка оседлость в отчизне... Подъем. Поднимайся, чудовище с мозгом машины и сердцем невесты, Забывайся взахлеб перелетным неведомым сном.