Список публикаций автора « BERT »
Ни облака, ни розы, ни волны... — Последняя редакция: 18 лет назад
(из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова
Я боль прошла насквозь, не выбирая,
И вышла с незнакомой стороны,
Как будто это жизнь моя вторая.
Но там, с изнанки ночи или дня,
И свет мелькнул, и мрак мелькнул, как сводня, —
Ты ждал меня. Или не ждал меня.
Но ты был там. Вчера. Всегда. Сегодня.
я тебя потеряла... (из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
я тебя потеряла
пепел рая на моих губах бывших твоими
на твоих губах бывших моими
бывшее пламя пепел волны
пепел любви
ты целуешь меня
как то чего нет
мы другие нас нет
всюду всегда я целую тебя
в безумной надежде опознать тебя прежнего
украсть у рая у пепла у ада
искать тебя в промельке тени ресничной
слезы запретной забытого слова
которым ты называл меня
в другом измеренье
пепел любви на губах
бог нас оставил
обезображенных жизнью
Любовь кружит в крови, как ангел падший... (из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
Любовь кружит в крови, как ангел падший,
Все дальше он кружит, все дальше, дальше,
От сих равнин унылых, сих годин,
Мой господин.
Бог-шоумен истратился на шоу
Одной душою — не твоей душою.
Считай, достоин ранних ты седин,
Мой господин.
А жизнь идет как жизнь, и как-то сразу
Находит жест обыденный и фразу.
Так говорят пингвины среди льдин,
Мой господин,
Иль саксаулы в блещущей Сахаре...
Не каждой твари нравится быть в паре.
И мы с тобой все бродим меж руин,
Мой господин.
ЛЮБОВЬ НЕ ЗНАЕТ ГНЕЗД. (из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
любовь не знает гнезд
она одна
вне циферблата
вне постылых стен
огромнее пространства и весны
опальное лекало сердца
и зеркало
я только в нем еще отражена
и больше нет меня повсюду нет
когда кончаются твои объятья
кончается мое существованье
начнется то что можно пропустить
в моих зрачках твое лицо и небо
в моих руках твое лицо и небо
любовь не знает гнезд сезонов стен
ОН (из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
… А он проходит мимо многих,
Не возлюбив людского спорта,
И вытирает свои ноги
В прихожих и в аэропортах.
Он неизменно уходящий,
Его не провожайте взором,
Поскольку с жизнью настоящей
Не совпадает он узором.
Мне нравится его ментальность,
И я люблю его походку,
И я люблю его фатальность
И слов язвительную водку.
Он вряд ли терпит тех, кто ноет,
И тех, кто лупит жизнь по морде,
И — как бы ни было хреново —
Он улыбается бомондно.
Мне нравятся его штиблеты
И пуля, пущенная криво,
И как он курит сигареты,
И что не выберет блиц-крига.
Над ним витает дух провала,
Блистательный, как дух удачи,
И я б его поцеловала,
Будь он героем передачи,
И я б его поцеловала,
Наследуя дурному тону,
Но он проходит, как бывало,
И вот подходит к микрофону.
Он в месте неогнеопасном
Роняет слово, как окурок,
Он сроду не обласкан Марсом,
Его не жалует Меркурий.
Его бы обожали дамы,
Манкируя своим приличьем,
Будь он героем мелодрамы
Иль претендуй он на величье,
Да будь он поп
ОНА - 2 (из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
Она выходит на балкон отвесный.
Троллейбус мимо едет бестелесный.
Висит, как знак безумия, луна.
Вселенная бесчувствием полна.
А где-то во вселенной спит мужчина.
Он — женского безумия причина.
И женщина — то ль ангел, то ли стервь —
К нему во мгле садится на постель.
Она греховным пламенем пылает,
И пригоршнями слезы собирает,
И отжимает вирш из них в тетрадь.
... Но это не мешает ему спать.
О женщина, то ль ангел, то ли стерва,
Бери свои расшатанные нервы —
Там, за углом, твой друг — гипнотизер,
Он сложит из тебя другой узор.
... Изъедена любовью, как коростой,
Она считает пульс: за девяносто.
Мужчина спит — невиннее мадонн,
И беспробудней спит он, чем Джон Донн
В элегии у Бродского. Короче,
Она с ним не разделит этой ночи.
Он крепко спит. Его смиренна плоть.
... Прости ему безгрешие, господь!
ОНА (из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
Она приедет на авто приятеля.
Пешком. В карете.
Она в купальнике. В пальто.
В усмешке, как в бронежилете.
Она захочет дурака —
Он ей мильоны лет не нужен.
Она не любит табака —
Ей "Ватра" заменяет ужин.
...А может, он — другим пример.
А может, просто симпомпончик.
А может, в сумочке "Пелл Мелл",
А может, газовый баллончик.
Она сильна, она грешна,
Она слаба, она невинна.
Она ни капли не пьяна —
Над ней витает запах винный.
Ей, может, нравится плейбой,
А может, вкус и цвет прибоя,
А может, быть самой собой,
А может, вовсе не собою.
Она уверенно пройдет,
Но занесет на повороте.
Она черкнет стихи в блокнот —
Там пусто, в кожаном блокноте.
А может, век она одна.
А может, вон ее любовник.
А может, мать она, жена.
А может, крайностей поборник.
А может быть, ей снится зря
Миф о себе в бинарном мире,
Где крепок дух нашатырЯ,
А может, даже нашатЫря...
Есть меткий жест и поворот нескромный... (из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
Есть меткий жест и поворот нескромный
В прищуре карт.
И два окурка в пепельнице темной,
Что твой соц-арт.
И спесь любви, и возраста ученость
Без райских кущ,
И полувызов-полуобреченность
Кофейных гущ.
И в тонкостенном времени фанерном —
Орфейность мглы.
А жизнь и нежность в лицедействе скверном —
Что две скалы.
Сорок тысяч дур... (из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
Ну и черт с тобой, любимый!
Все ты делаешь не так.
Ты такой непобедимый,
Что мне жаль моих атак.
На столе моем Хайдеггер,
Душка Бродский, Блейк и Пруст...
Я ж глупей советских девок
Пред тобою становлюсь.
В моих жестах неуклюжесть —
Лишь любовь так неловка.
Только поневоле плюнешь —
Так броня твоя крепка.
И, как в песне, ходят хмуро
Тучи, мысли, Сартр и сюр...
Я люблю тебя как дура, —
Нет, как сорок тысяч дур.
Воспоминанье, музыка, родство... (из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
Воспоминанье, музыка, родство,
Перекликанье воздуха и птицы...
Под мягким ветром взгляда твоего
Еще дрожат мои ресницы...
Мальчишка на холме далеком... (из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
Мальчишка на холме далеком,
Востребованный джазом солнца:
Две певчие тростинки губ
Под летней бабочкою неба.
Сыграй мне что-нибудь такое,
Чему научишься нескоро,
Поближе к полдню и к печали,
Не отменяющим блаженство.
Мой будущий ковбой отсутствий,
Мой бывший нелегальный ангел,
Давай сыграем джаз абсурдный
На славном сленге Новых Англий.
Давай сыграем это вместе
В отместку поздним разночтеньям.
...Воспоминанье поцелуя
Всплывет, как папоротник древний.
Забудь словарь несовпадений
Тебя со мной: он весь в длиннотах,
Гербарий звуков и гробарий,
Чужбина, родина любви.
Мы встретимся уже в ничьей
Безумно-безразмерной жизни,
Неточной, как само пространство,
В нас брошенное впопыхах.
Ты — не боле, чем шлягер... (из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
Ты — не боле, чем шлягер,
Боль моя, западня.
... Мой растерянный ангел
Проворонил меня.
Мою боль проворонил,
Мою бездну в крови,
Это вечное рондо
Из любви-нелюбви.
...Вот он, бабочек трепет
Сквозь гарвеевский сад.
Из любовных отрепий
Слеплен рай мой и ад.
Из дешевой репризы,
Из дурацких ролей,
Чей рисунок капризен
А la Aubrey Beardsley,
Из безумья земного,
Из тоски неземной.
...Ты ни в чем не виновен,
Бедный мой, бедный мой.
Ты ведь был только вестью
От другого огня,
Ты, что с ангелом вместе
Проворонил меня...
Ночной револьвер — поудобней к виску... (из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
Ночной револьвер — поудобней к виску.
«Люблю» — это слово патроном шестым в шальном барабане.
Пусть выстрел продолжит сезонную очередную строку.
… Как в русском романе,
Русской любви маячит фатальный изыск.
Тихо! — русской любви надменна рулетка.
Мы это ценим: фатум и риск,
И чтоб на черепе — рваная метка.
Ее прикрывает сирени ветка.
Сирень проросла сквозь меня, как пуля, и вышла наружу.
Теперь она просто моя соседка
По месту и времени. И к тому же
Без женских слез обошлось, без орды репетиций,
Без рептильных признаний, ползущих жизнью окольной.
…Сквозь меня пролетает первая птица,
И мне не больно.
Нет, ни Христос, ни Будда... (из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
Нет, ни Христос, ни Будда,
Ни бренной строчки йод...
Единственное чудо —
Дыхание рот в рот...
ТЕЛО — ТОЛЬКО ТЕЛО (из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
Душа моя летела
Так долго за тобой.
А тело — только тело:
Двойник полуслепой.
Душа моя темнела
От близости огня.
А тело — только тело:
Оно слабей меня.
Душа тебя хотела:
Прав классик: плоть — предлог.
А тело — только тело
Пространства поперек.
Душа в тебя смотрела
Из-под могильных плит...
А тело — только тело:
Оно не так болит.
Что ты смотришь, стервец, прищурясь... (из книги любовной лирики до 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
Что ты смотришь, стервец, прищурясь,
Вечно чуждый, со стороны?
Как щемящие спиричуэлс,
Даже руки твои грустны.
По-ахматовски я надену
Юбку черную и чулки.
...А любовь — это вид безделья
Или способ сдохнуть с тоски.
* * * Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
1
Я давно замечаю, что души
Непрозрачны внутри и снаружи,
Посему мы не тех выбираем.
Карта лжет между адом и раем.
Значит, кто-то уже рыдает
На другом конце океана,
Чаепитья, лета, дивана.
2
Телу трудно уйти по-английски,
Без пальто, без любовной записки,
Перейти из пространства,
Жанр сменив и форму убранства
Атмосферы. "Я вас люблю"
Там не вымолвят во хмелю,
Ибо хмеля там просто нету,
Как и страсти самой предмета.
3
Ну а здесь все на месте, шарман,
И предмет, и хмель, и карман
Для записок. Но пустота
Удвоенья будь про-кля-та.
Слишком боли разросся кустарник.
И торчит душа, как полярник
На дрейфующей тупо льдине,
Украины посередине.
ОБНИМИ МЕНЯ... (из книги любовной лирики "ДАМСКИЙ ПИСТОЛЕТ", 1994 г.) Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
обними меня
будь ко мне ближе чем кровь
чем кожа моя и дыханье и голос
обними меня
руки твои теплее чем жизнь
будь ко мне ближе меня
обними меня
этот миг умрет как и все
но он не умрет
обними меня
наша любовь уходит без нас
в тело прозрачное мира
обними меня
все мне прости
я хочу возвратить это мгновенье это вот это
обними меня
рубашка слетает с плеч твоих
словно коттоновый ангел
обними меня
как беззащитны тела
кто защитит тебя от пустоты
обними меня
будь ко мне ближе любви
пусть нас любовь вспоминает
нас убивая поодиночке
обними меня
ДАМСКИЙ ПИСТОЛЕТ. Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
И жизнь, и смерть как будто ни при чем,
А есть любовь и головная боль.
Лежит большим Тристановым мечом
Меж нами ночь и город. А любовь
На стук, на шепот прибежит, на свист...
Я вдруг проснусь и вспомню в три утра:
Исписан год, словно больничный лист,
Зигзагом сумасшедшего пера.
Саднящей речи есть в ночи прикол —
Оскомину рисковую стеречь.
Приходит снова осень в Муми-дол.
Ее дождей игрушечна картечь.
...Когда сердца текучи, как дожди —
Меж пальцами двоятся мрак и свет.
...Меня легко утешить, — приходи:
Он не стреляет, дамский пистолет.
[/color][/b]
НА, БЕРИ! Т. Литвинова — Последняя редакция: 18 лет назад
На песчаном побережье влажном,
Как в чужом сторожевом саду,
Маленьким корабликом бумажным
Я прилива жду.
Жду волны, ее призывной соли, –
Ведь пространство солоно на вкус, –
Это привкус крови. Привкус боли.
Привкус уст.
Жду волны. Ее тугого лука,
Чтобы стать бумажною стрелой.
Стать прицельной сердцевиной звука
Над землей.
Жду волны. Ее захлестом грубым
Живы звезды, бездны, корабли.
Вот ее пронзающие губы –
На, бери!