Как не люблю искусственных я дат. Дней химиков, актёров, дипломатов. Что женщине восьмого марта подарить? Прилёт грачей…, грозы раскаты…. И почему?! Когда Вас поздравлять - решает только горстка депутатов. И мужики опять бегут скупать цветы. Считая дни, рубли до будущей зарплаты. Я подарить хочу Вам - океан, в котором миллион озёр слились едино. И каждое из них - мужчин душа, которая без Вас убога, сиротлива. Страдает молча в суете мирской, роняет слёзы на землю незримо, Мечтая про себя о счастье с той, что для неё божественно красива. Что был бы мир без Ваших дивных глаз. Они колодцы, с талою водою. В их глубь смотря - пьянеешь без вина. И разум расстаётся с головою. В улыбке – тайна, губы - алая заря. Без Вас - вселенная была бы неживою. Безмерно счастлив я, что есть тот край, в котором связаны… навек… одной судьбою.

Любил ли я? … Любил и не любил. Что будет дальше в жизни, кто же знает. Никто из нас всей чаши не испил. Дно в пламени страстей горит, и не сгорает. Не верю я, что на исходе лет Нельзя любить, как в годы молодые. Опять заполнит душу счастья свет, И воспаришь, хоть волосы седые. Не слушайте всех тех, кто говорит: Мол, старость подошла, и бес в ребро ударил. Ведь сердце в семьдесят, по-прежнему, стучит. И любит, без условностей и правил. Любите на рассвете, в час ночной, В раскатах грома, в грохоте прибоя, В песках пустыни, в небе, под водой, В мороз зимой и летом, среди зноя. Вы две звезды, что венчаны судьбой, Пройти весь путь, не разнимая руки. Тому кто любит – незнаком покой, И в радость сердца трепетные звуки.

Несвоевременно любить? … Любовью на любовь ответить? … Гораздо проще не заметить. Свой век в спокойствии прожить. Не замечать объятий ночи В закатные, рассветные часы. Тех звёзд, что нас целуют в очи, Когда мы безответно влюблены. Всё рассчитав до миллиметра точно, И в гроб любви последний гвоздь забив, Растаять без следа во времени, бессрочно, И быть скорее мёртв, чем жив.

Ей не важно кто ты. Сколько жил. Что успел. Где родился и вырос. Какая погода. Шёл ли дождь. Или иней на ветках блестел. Или млела под солнцем апрельским природа. Её поступь тверда, а рука холодна. Число призванных ей всё растёт год от года. Вдаль уходят века…. Но как прежде, она Безудержно стремится к погибели рода. Её точен прицел, бесконечен покой. Она маску свою на живых примеряет. Распростёртый над миром судьбы часовой. Чей сегодня черёд? Кто из нас угадает?

Ожиданье, что может быть хуже его. Ожиданье любви, ожиданье финала. Ожиданье того, чего быть не могло. И не будет, хоть всё повтори ты сначала. Ожиданье весны, птиц летящих, галдя. Ожиданье зимы, и рождественской ёлки. Ожиданье осенних тусклых капель дождя. Летних радужных снов, когда ночи недолги. Ожидание жизни, когда она здесь. Бьёт по нервам, искрящим слепящим разрядом. Невозможно укрыться, хоть окошки завесь. От рожденья до смерти присутствует рядом. Надо брать, а не ждать. Всё, что можно успеть. Слишком мало мгновений отпущено Богом. Полной грудью дышать, не сгорая гореть. И не думать, что ждёт за последним порогом.

Вновь падает с небес хандра, И растворяется в тумане. Сегодня, завтра и вчера Застыли в призрачном обмане. Того, что будет – не узришь. Жить тем, что было – просто глупо. Свою судьбу лишь повторишь, Скопируешь ошибки тупо. То явь, похожая на сон? А, может, сон, подобный яви? Бьёт по стеклу печальный звон Дождя в невидимой оправе.

Упали отвесно карнизы В багрово-пурпурный закат. Ветвей изумрудные ризы Пробили броню клейких лат. Колеблется в матовой дымке Корунда слепящий кусок. Иглой по старинной пластинке Кружится фантазий поток. Распластано-сизые тени Застыли в скользящих лучах. Всё больше покоя и лени В движеньях, во взгляде, речах. Уходит, стирая безбрежность, Сегодня в забытый вчера. И жизнь, как судьбы неизбежность, Стремится заснуть до утра.

Глупо, тупо…. Тупо, глупо…. Третью ночь смотрю в окно. За окном снега и глухо, И не видно ничего. Глаз усталые ресницы Лишь моргают мне в ответ. В колесе времён все спицы Убежали в бездну лет. Тленом вечность обернулась. Разлетелась тут же в прах. Тень безвременья вернулась И застыла на часах. Вновь кружатся в танце черти, Нагоняя в душах страх. Замерла улыбка смерти В моих сомкнутых устах.

С мужчиной переспать…. Ни чувств, ни обещаний. До боли трудно, до безумия легко. Средь сотен тысяч неисполненных желаний Одно сбылось тебе самой назло. Искать спасенье там, где правят страсти Не только глупо, но наивно и смешно. Ведь душу не порвёшь на части. Не выбросишь, как старый хлам, в окно. Обман обманом новым приумножишь. И в сердце впрыснешь жгучий едкий яд. И если дальше "жить" спокойно сможешь, То лишь на кладбище, средь кованных оград.

Почему, потому что так надо? Почему вечен времени ход? Почему смерть за подвиг награда? Нет войны, а всё гибнет народ? Почему мне ночами не спится? Почему жизнь всё больше обман? Почему не успеешь родиться, Сердце ноет и стонет от ран? Почему летом хочется снега? А зимою в леса по грибы? Почему звёзды падают с неба? И раз в год зацветают сады? Почему вместо счастья и воли Год за годом несёшь тяжкий крест? Почему всем расписаны роли? А тебе лишь билеты без мест? Почему, если веришь ты в Бога, Должен духом не падать, терпеть? Почему вся во мраке дорога? Хочешь вспыхнуть - приходится тлеть? Всех людей почитают за стадо, Почему?! До сих пор не пойму! Почему? И кому это надо? Почему?! Почему?! Почему?!

Я жду зимы…. Наверное, смешно Искать себя в слепящем снеге, В морозе, что сковал окно, В луне, застывшей в звёздном небе, В мельканье красок декабря, В январской полусонной лени, В колючих иглах февраля, В извечной ледяной мигрени, В пурге, укутавшей дома, В рождественской душистой ели.... Прошу, приди скорей, зима! Пусть день и ночь метут метели.

Я не заметил, как пришёл Ноябрь с голыми ветвями. Последний глянец ветром смёл. Расквасил землю каблуками. Заправил небо серебром. Наполнил блёклым cветом сутки. Воспоминания сдал в лом. Оставил веру, ради шутки. В тумане растворил мечты. Фантазии дождём разбавил. Куда ни глянь – полно воды. Всё льёт и льёт…. Без всяких правил.

Вперёд два шага. Шаг назад. Налево, а потом направо. Куда ведёт меня мой взгляд? Ответить будет сложно, право. Возможно, я ищу любви. Возможно, я ищу покоя. За годом год бреду в пыли, А то молюсь у аналоя. Уже забыт вчерашний день, А день, что будет - я не вижу. Всего лишь жизни бледной тень По вечности стопами движу.

На город опустилась мгла. Не люди – тени. Маски – лица. В тумане бьют колокола. Размылась вечности граница. Шестёрка мчит по мостовой. Спешит на трон взойти Орлица. Великой быть, и быть Второй – Ссудила ей судьбы десница. Задушенный, в своём дворце Лежит строптивый император. А о божественном венце Мечтает новый прокуратор. В ладу с душой не смог прожить Отца убивший «победитель». И Господу решил служить Европы всей Освободитель. Седой отважный генерал Упал с коня, свинцом пронзённый. В ответ огня ударил шквал. Декабрь кровью обагрённый. Сверкнула вспышка, грянул взрыв. Карета вдребезги разбита. Про преданность царю забыв, В испуге разбежалась свита. Распалась временная связь. Короны срезаны серпами. Кто был плебеем – нынче князь. Кумач парит над головами. Что было много лет назад, Уже ли снова повторится? Опять пойдёт на брата брат…. Надеюсь, мне это лишь снится.

Я родился или умер двадцать пятого числа? Кто возьмётся мне ответить где жила моя душа? Может в облаках витала, может под землёй была. И искала ль моё тело, что не стоит и гроша. Тело и душа навсегда вдвоём, суждено им быть вместе. Как случилось так, что слились навек? И в каком таком месте? Жизнь сильней, чем смерть, если в сердце есть вера. Лишь она одна будет и была счастию людей мера. Наливалось дождём лето, спели яблоки в саду. Шёл уже девятый месяц. Август близился к концу. В три часа после полудня огласил всё громкий крик. То из темноты кромешной я на белый свет проник. Тело и душа навсегда вдвоём, суждено им быть вместе. Как случилось так, что слились навек? И в каком таком месте? Жизнь сильней, чем смерть, если в сердце есть вера. Лишь она одна будет и была счастию людей мера. Был свободен и безгрешен, весил целых три кило.

Уходит время в никуда. Ещё не стар, уже не молод. Невелики мои года, Так отчего ж на сердце холод? Бутылка красного вина Неделю на столе пылится. Не знаю…. Осень ли, весна. Жизнь не идёт, а только длится. Я верю, что далёк предел. И дней прожитых не считаю. Хоть не устал ещё от дел – Ночами больше не летаю. Давно не задаю вопрос: Зачем живу я в этом мире? За окнами опять мороз. Стемнело. Свет зажёг в квартире. Забыл о том, что не любим. И если нужен – только маме. Судьбой своей от бед храним, Играю роль в безвестной драме. Тоской разбуженный от сна, Вновь к вечности прильнув глазами, Пью горечь лет, не видя дна. И жду рассвета над домами.

Не спать всю ночь…. И только для того, Чтоб набросать к утру пять-десять строчек. Не передать словами мне всего…. Поэзия – страданье одиночек. Марает белоснежный лист рука Кривыми и невзрачными значками. Что было воздухом – врастёт в века. От нас останется лишь пыль под сапогами. Как я сейчас…, за горизонтом лет… Другой поэт с безумными глазами Не сможет отыскать простой ответ: Что происходит в этой жизни с нами?

Город пахнет асфальтом, бензином, Летним ливнем, мелькнувшим звеня. Распустившимся за ночь жасмином, И заботами нового дня. Поливальной пузатой машиной. Свежим хлебом, рождённым сутра. Разогретой от солнца резиной. Детским шумом, летящим с двора. А ещё город пахнет Невою, Ветром Балтики, солью морской. Неразгаданной тайной. Судьбою, Что связала навеки с тобой.

Я знаю, зачем в понедельник Народ на работу идёт. Ведь трудно жить, братцы, без денег! Без них и жена не даёт. Бесплатно лишь блохи кусают. И жалят в ночи комары. Собаки под окнами лают, Уснуть не дают до зари. Кто выдумал эти бумажки: Доллары, песеты, рубли. Бесплатно не выпить рюмашки, Косяк не забить конопли. В театр, и тот не пускают: - Идите, купите билет. Заглянешь в Макдоналдс, швыряют В декабрьский выцветший снег. Угрюмый кондуктор в трамвае Без денег укажет на дверь. Быть может, без них можно в рае Прожить, но поди-ка проверь.

Янтарный цвет не у вина, А у украинского сала. В нём мощь страны заключена. Сколько не ешь - всё будет мало. Расположившись на куске Свежайшего ржаного хлеба В укропе, соли, чесноке…. Амбре разносится до неба. Уже налиты до краёв Горилкой, звонкие стаканы. И пьют … за дружбу, за любовь Усатые, с чубами паны.