В далёком голландском городе В семье пожилых людей Горилла любовью вскормлена Живёт уже тысячу дней. Нередко в окне отрытом Их видно издалека: Гориллу по кличке Чита, Старуху и старика. Счастливей людей, чем эти - Навряд ли увидишь где: Прекрасные старые дети… Чего же ещё хотеть? Каких преизбытков, кстати, Да выдуманных заслуг, Когда так легко в обхвате Могучих звериных рук? Когда вне границ и клеток Друг другу глядя в глаза Садятся они обедать Эстетствуя, так сказать? А после читают книги… Читает и Чита их И всё норовит постигнуть Какого-то Чайтаньи…. А может учиться надобно Нам всем у зверей?

В память о погибших нефтяниках с буровой платформы «Кольская» потерпевшей крушение в Охотском море Не планета ли это берёт с нас долги, Что ведёт себя так по-особому дико, Расправляясь в секунды, любви вопреки, Преднамеренно, страстно в пути нас настигнув? Мы ж её по живому…, как будто она - Мёртвый склад, где ещё что-нибудь, да осталось…! Не с земли - так с небес, не с небес - так со дна Мы достанем своё, не смотря на усталость! Да, планета – живая, - мы дети её; Обвиняя друг друга - мы гибнем, мы тонем… Повезло, не погиб и... да будет спасён! - Только ради ответа на тихое – «кто я?» Страшный медленный крен, искры сорванных душ, Психопат-ураган в разлохмаченных брызгах И… туннель в никуда… Где ты, сын?

Разбуженная сжатием пружины, В расправленных железных лепестках, Изящным фуэте минутной жизни Она кружит, стремительно легка… Балетных туфель твёрдые пуанты Ей не дают сойти с её оси. И рукоплещут кукольные франты С витрин и полок нА весь магазин. Да-а-а…, «пор-де-бра» и «ран-де-жан» - фигуры Предельно безупречны… , - монплезир… «Но, что вы, друг! – китайская халтура…», - Невозмутимо вымолвил кассир… А танцовщица – маленькая фея Слегка фосфорицируя, уже Живёт свои последние мгновенья В блестяще-грациозном «аллонже». И хочется ей прыгнуть, оторваться, Прервать сиюминутной жизни плен И менестрелю глупому признаться В немыслимом прыжке – «шанжман де пье», Что жизнь её зависит от пружины, Что в танце на оси - свободы нет… И что тянуть без пользы сухожилья Вокруг оси вращая свой балет. Захлопнулся цветок с металлоскрипом, Сомкнув над баядеркой лепестки То ль на антракт, а то ли на погибель… ………………… Игрушечный мирок живой тоски.

Ночь с глазами египтянки, С белозубою улыбкой Отдыхающей пустыни Шепчет мысли непустые Мне она и с Красным морем Всё играет в догонялки, Остывает – не остынет. От отеля в километре Пью я биттер возле сцены, Где певичка из Бахрейна Врёт в гантельку-микрофончик Всё про то, что любит очень. Чувства вытеснили цены. Тайны працивилизаций Тоже в ценниках. Признаться, Да - я пленник наслаждений, Да - мой отдых схематичен… По нахоженной дороге Мельтешат туристов ноги Взад-вперёд и - я за ними…, Словно раб на поводке. Бриллиантовые звёзды Нам за шиворот слетают И… мурашками по коже - Их касание. До пыли Измельчён песок танцпола Рок н роллом Чака Берри. Даже сфинкс на время ожил И зевает, глядя вниз…, - Даром, что изящно сложен Из песка. Белы одежды… Мы хмельны и безмятежны Всё не спим, - глаза ясны… Мы купили наши сны.

Все оттенки синего На лугу рассыпаны. Васильковым бисером Расцвела Россия, Ты! Не сносить букетами, Раздарив Небесное… Уж не нас ли, Светлая, Ты Любовью пестуешь…? Эх ты, Русь-Рассеюшка - Голубое Полюшко, Прорастить сумеешь ли, Славы Рода зёрнышки? Без корней растения Мы твои отпавшие; Души-наваждения В раз чужими ставшие… Всё о нас ты думаешь, Только не докличешься… Глянь, как смерть сутулая Люд твой обезличила, Отдала в неволие, Обманула, спрятала… Да, тобою болен я, Царство Тридевятое! Не смирю пред недругом Я Природу Русскую! Образумь нас Ведами! Неразрывно узами С Матушкой Кормилицей, Ты свяжи нас, Родина! Вишь, врагуша кривится; Говорит, что продана Ты за гниль болотную, Да за дрянь вонючую… Где же она - плоть твоя? Ветром тучи скучены… Обжигают молнии… Бьются волны пенные… Рвутся в битву воины Подустав быть пленными? Все оттенки синего На лугу рассыпаны. Нет, не обессилила Ты моя Россия и К боли терпеливая Под опалой ереси Ты придёшь к нам ливнями Да народом Велеса! Ты придёшь к

Облиты соусом обмана Мы спим в цилиндрах из металла. Ужель консервами мы стали - Вторичной пищей океана? И были ль мы когда свободны? - Навряд ли кто об этом помнит… Лишь слышно: «Кильки не угодно ль?» - Эт нами вновь кого-то кормят… И этот кто-то… - Что он значит Живя на этом белом свете? В каких он водах, сволочь, прячет Стальные траловые сети? - В них попадутся наши братья, В них попадутся наши сёстры И трал наполнится обратно… А возмущаться в банке - поздно. Скорей спасайте ваши души Пока вы в сети не попали! Гораздо лучше быть снаружи, Чем в пищеводе этой твари.

Училась петь … , но петь не научилась В струю попав однажды по звонку. И что случилось – то уже случилось; Велик соблазн, коль девушка в соку. Орать и «гхыкать»? – что же, это ново. Тут от Пиаф, а там - от клоунесс… Но самобытность (творчества основа) Ей по всему была - не в интерес. Подобных прим немало по общагам На трёх блатных ломало маникюр… Но поп-звезда талантам не прощала По-жидовскИ терзая русских «дур». Нужны Олимпу боги в балахонах, А феминизму – псевдо хрипота, Капризной славе - крики на балконах… А бесталанность? - ей она чужда… Теперь у старой куклы безголосой Под жирным задом платиновый трон И как всегда для прессы ретро-позы Да вялый хрип в колючий микрофон. Что, хочешь ты ей лестненькое выдать, Отвоевав на песню пять минут? Она - звезда! А мы - тусня и быдла И нас опять в комиссии не ждут. И как не вспомнить - «Моцарт и Сальери». Ну, что за зависть, Господи прости! Талант – ни форма, метром не измерить, Чтоб гениальность-суку обрести.

Ночь – как окно в открытый космос. Через сиреневые космы Ветров зимы блистают звёзды С недосягаемых высот. А вот и город заполярный, - Стежки горящих ламп фонарных Вдоль улиц-троп, где не попарно, А друг за другом, караваном Бредёт уставший мой народ. А там, вверху шипят кометы Сводя к реальности приметы И уготованные роли Распределяет сценарист. А мы, привыкшие к потёмкам, Весь смысл жизни - под метёлку… И только тени да пароли… Без толку белит снежный лист Позёмка. Пялятся из окон Ни мир коты не дальнозорко, Не понимая, как он соткан И для чего - полярный мир. Тёмно-лиловый контур сопок… Но белый снег - белей, чем хлопок, По чистоте того же сорта, Упал, как занавес. Зимы - Не переждать… Рассыпав бисер, Она опять поёт на бис нам В хрустально льдистых, серебристых И бирюзовых огоньках. И хош не хош - а станешь слушать, Внимать многосерийной стуже И всё мечтать увидеть пристань Весны хотя б издалека.

У голодной волчицы Природы Я искал потаённого смысла Человеческой глупости против, Да в итоге лишь грязью умылся. Мне хватило за жизнь вариаций, От которых набито оскомин... Я хотел было в этом признаться, Да наполнился дух мой тоскою. И куда ни пойду, ни поеду – Всюду те же слова и ошибки… Ах вы беды извечные беды, Как же нас вы измучили шибко! Не года, а веков вереницы Всё без пользы в могильную яму! - То лукавый хозяин резвиться Не сдаваясь пред Богом упрямый. Так чего же хранишь ты, Природа, Усомнившаяся в человеке? Помоги не остаться уродом, Ещё хуже – духовным калекой! Посмотри на дрожащие руки Представителей гибнущих наций… Не они ли тебя да на муки В одиночестве жаждя остаться? Отстранившись стоишь ты нагая Продолжая делить с нами небо; Продолжая, но не подпуская… Даже тех, кто открыться хотел бы… Так и будет вопрос без ответа Повисать в безвоздушном пространстве Пока смерть не придёт незаметно И земля не сгорит в её пасти.

Нельзя капитану Цепе Трусливо внушать, что ты Упорно не видишь цели, - Ему это до пизды. Бывало, построив роту, Уйдёт отхлебнуть чайку, А ты, как скелет-задрота Часами жуёшь тоску. А помню, как за базары С прогибом в соплях на «вы» Он щедро провёл удары По «цяйнику» из Тувы. Любил он нас шибко мучить И спрашивать наобум. К примеру: «хде спиться лучше? В постели али хробу?» С ответом не стоит медлить, Коль хочешь ещё дышать. Иль золото станет медью, А звонким плевком – душа. Война для него чеченца Не может сойти на мир. "И чё? Не успел одеться? Тады на полдня в сартир..." О сколько ночей, не помню, Он с рёвом врывался к нам: «Ебёнычи!!!

ПросЫпалось сладкое счастье На поле прогорклым зерном - Такое бывает не часто, Поэтому кажется - сном; Такое бывает не часто И поздно судьбу умолять... Дожди ли мне в окна стучаться И Из дому выйти велят, Чтоб всходы далёкого поля Старательно перемолоть И снова, такая уж доля, Насытить и душу и плоть? Но будет ли горькая пища Обратно, как раньше сладка? В ответ только ветер засвищет Да в тучи сгустит облака.

(с низким поклоном к печатному слову) Прощай, должно быть, книга - Бумажный тёплый друг. Одним, как будто, мигом Ты изменилась вдруг. Пусты библиотеки, На книжных полках пыль… Каких-нибудь полвека И пылью станет быль. Не радуешь, не греешь Теперь ты наш досуг. Забытая стареешь В своём книголесу. Нет в мире виртуальном Тебе, мой друг, замен От букваря буквально И до святых имен. Была ты лесом дальним, Дыханьем сосняка… И вот, его дыханьем Пропитана строка, Да типографской краской, Да клеем корешка… Не надышусь!

Вселенные чувств, Галереи красот… В моём арсенале Всего лишь – семь нот; Обычная гамма В послушной руке…, - Но может легко Превратиться в букет…; Да что там букет! – В глубину из глубин Органных басов О Любви протрубив; Симфонией нежной, Как шёлком портьер Легко ей пленить, И «балкон», и «партер», И страстью ударных Под мощь киловатт Зажечь миллионы Визжащих ребят. Понять я не в силах: Откуда цветёт Сия бесконечность С начинкой в семь нот? Пластичны, покорны Любому уму Проносятся звуки Из света во тьму: То рёвом гитары, То трелью рожков, То боём разбуженных Колоколов… От грусти до смеха, От правды до лжи - Всего лишь семь нот… Почему так, скажи? Ответь, что за тайна Дана нам с тобой? «Не зна-а-аю…», - в ответ Проиграл мне гобой.

Спасая шкурки, люди-мыши Скребутся пОд пол, еле дышат… Лишь писк да точка коготков, - Забился в щель и был таков. Тесны мышиные владенья И… тщетно всё ищу людей я, Коль с фонарём не разглядишь В них человеческое. Мышь! Под каждой маской эта морда. Растёт усатая когорта - Оплот коварства алчных крыс. Неважно кто из них прогрыз Обманный ход в просторы наши… Теперь уже и мы туда же Стремимся, жалкие, попасть И в тесном мире их пропасть, В момент, забыв кем раньше были. Так быстро мир заполонили Они – клонируемый класс Так ненавидящие нас За непокой и непохожесть, За то, что нашу с вами кожу Покрыть не в силах серый мех, За то ещё, что любим всех И… независимы в сужденьях. Как страшно стать однажды тенью Приговорив себя на смерть! Как стыдно воли не иметь В угоду крысам-дирижёрам - Всепоглощающим обжорам… Пропасть панически боясь, Вновь обживают мыши грязь, Заполучив своё «немного»; Всё ждут, толкутся у порога, Чтоб как-нибудь в один из дней Дозаражать собой людей.

(басня) По случаю тропических дождей Решила заглянуть в саванну панда И веселясь со всеми до упаду Всё думала: «А нет ли медведЕй Среди зверей танцующих со мною? Похоже - нет. Тут зебра, там гепард, Чуть дальше лев, три зайца за спиною… Но что за music? что за маскарад? Пристало ль мне - царице Гималаев Менять «хипов» на жалкую попсу, Когда слоны и те не прочь полаять Напялив с треском синюю джинсу? Да, я одна в саванне тут такая, - И пусть мой танец вычурно нелеп, Но все мне льстят головками кивая И даже тот, кто от рожденья слеп. Но это и понятно – я ж царица, - О, вижу я - танцовщики учли. И что с того, что видом я не львица И грозный взгляд мой, в сущности – труслив? Зато приятно видеть мне, как звери Пугливо вьются около меня… - Никак не могут видимо поверить, Что перед ними – Я, а не свинья» А в кулуарах влажного уюта То тут, то там был слышен шепоток: «Я здохну щас от смеха! Право - круто! Царица наша – просто кипяток! Ты глянь, как зажигает! – ну и танец…!

Разверзлись небесные хляби И чёрное с белым смешав, Вернулся дождливый октябрь Степными ветрами дыша. Прижал он июньские травы К уже охлаждённой земле, Как будто разбрызгал отраву, Напомнив о лютой зиме. По-варварски вытеснив к краю Всё то, что вчера расцвело, Он струи, как стрелы направил Пришедшему лету назло. Да, гостю, я вижу, не рады Леса замолчавших певцов, Укрывшихся от водопада… Иль нет среди них храбрецов, Кто солнце сквозь тучи добудет И свет лучезарный прольёт, Пока до корней не остудит Безжалостных ливней налёт? Но нет на земле постоянства И тщетны победы не в срок. Так, может быть, завтра прояснит И высушит всех, кто промок?

Спасибо, любезный старик, За Ваше ко мне утешенье. Судьбы отдаляя тупик, Вы мне подсказали решенье. Запутался я, видит Бог, В делах меркантильного плана. Стихов не закончив альбом, Свернул я в нелепое плавно. Я к вам неслучайно забрёл. Мой дух всё искал с вами встречи. Был голос мне пред алтарём На робко горящие свечи: «Иди, расскажи старику…, Не бойся за страшное слово, Уверуй, скажи что – «могу Вполне обходиться без злого Стремленья себя усыпить, Зашторив Божественный Разум»… - Коль хочешь во Истину жить - Молитвою выжги заразу, - Ответил мне мудрый старик, Добавив, - сердечной молитвой… А я головою поник, Признался, мол – «сердце закрыто…» - Молись и… поверь старику - Лукавый протИв не восстанет… Задумайся, что я реку… Молись… и молись неустанно! С тех пор отошёл я от зла И гость не стучится в потёмки. Хвала Те все Благий! Хвала От всех неразумных потомков!

Охотник спился в драбадан, А ружья ночью другу отдал На тот случАй, когда беда Погонит снова на охоту. И тут хоть зверь, хоть человек - Мишень одна, а дальше - пропасть. И компас сбит.

Как не противно мне писать об этих тварях, Но право – вынужден. Природа такова, Что на земле уже давно не боги правят Однажды выкупив у дьявола права. Теперь их промысел предельно вселегален… И чё нас спрашивать? Для них мы - мертвецы. А, как известно, мертвецов не запрягают И, что тем более – не водят под уздцы. А твари ласковы, умны and элегантны От чёрных туфель до компьютерных мозгов… И всё бы было «обоюд», да суки - гадят Посвесив задницы с бумажных облаков. И то ли крысы пробежали, то ли… Впрочем Ещё нас тянет доказать и показать… Да что им митинги!

Ни что не изменилось в этом мире И смысл его – обманчивые сны. Но мы в своих мечтах - неутомимы, Всё не дождёмся, бедные, весны, Как будто бы мы все с её приходом Очиститься должны и… никогда Не возвращаться в прожитые годы, Чтоб не попасть, как рыба в невода. «И вот тогда…, - наивные, считаем, - Мирская страсть огонь не поглотит…» И… вновь на те же грабли наступаем… А как иначе, если же магнит Такой под нами? - крылья не помогут… Вот так и рвёмся глупо в Небеса… Да что без пользы класть поклоны Богу! - Очистит душу - совести слеза.