не выходя их комы, не приходя в сознание, я прошепчу твой номер, имя[три звука], звание – маршал моего сердца. и просто буду шептать – тебе никуда не деться – бессвязный и нежный лепет. то, что тебе не пришлось бы знать, если б не бред. водопадом трепет вылью тебе на голову. бережно и шокирующе. словно контрастный душ для души, как горячее олово – страшно. выговорюсь сполна. последний рубеж. я сломана.

у меня совершенно не сладкие губы. у него совершенно не сладкие тайны. я потерян для общества. и не случайно он умеет богам заговаривать зубы. я потерян для общества. марионетка. я бессильно обвисну. отбросит на землю. и сорваться бы тут. подчиняюсь зачем я? но, увы, я уж влип. безнадежно и крепко. я чертовски бегуч, но его не спортивней, я дьявольски умён, но его не умней. мне не завидно, я не обижен, – ценней то, что я понимаю, что он самый дивный. он себя не узнает [чи-тай меж-ду строк!]. не ловлю его голос в пустые ладони. я вприпрыжку сбежал от мазурки неволи, – через десять шагов переход на фокстрот.

Можно любить сильнее, чем маму? Маму, что объясняется прямо. Маму, но в первую очередь – личность. Маму, с которой не_жить – непривычно. Маму, с которой не_быть – невозможно. Можно ли? Можно ли? Можно? Безбожно. Маму особого, яркого типа. Если щекочет – значит до хрипа. Если смеётся сама – то до слёз. Маму, с которой редко всерьёз. Самую мудрую, нежную... Самую! Можно любить сильнее, чем маму? Маму, что сильная. Хочется тоже. Маму, с которой хочу быть похожа. Маму единственную и родную. Маму, которую редко целую. Маму, что любит меня безоглядно. Можно ли? Можно ли? Можно? Навряд ли. Нежная, тонкая, и уязвимая, Чуткая, светлая, моя любимая, Самая милая. Я не сильнее Мамы люблю тебя. Я не умею.

Владимиру Горовцу Как язычки костра пылали И прыгали по кочкам нот, Играли музыку, играли. И вот, огонь уже живёт. Он быстр, суетен, порывист – Искусства жар, огонь сердец. А пальцы пианиста рылись, Искали творчества венец.

Мы встретились чрез много зим. Я стала робкой, очень робкой. Ты, как всегда, невозмутим. А я – шампанское под пробкой. Ты взбудоражил и потряс Меня. И я теперь в смятеньи. Мой дорогой друг детства, я Не предала тебя забвенью. Я над тобой смеялась вслух, Но думала совсем иначе. И мысли скрыла от подруг, Когда ты отдаляться начал. Но это всё – осадок, муть. Уйдёт на дно, и я спокойна. Оставь меня, не баламуть, Ты только сделаешь мне больно.

– Поаккуратнее с ногами! – Ай! – пискнул самый маленький и хрупкий. – Пропустите, пропустите. – Э-эй, не толкайтесь! – Да что ж это такое! Что ж вы делаете! – Ой, извините. – Ужмитесь, пожалуйста. – Да, и руки уберите куда-нибудь! – Мне вот интересно: «куда-нибудь» – это куда? – Давайте-давайте, убирайте! – Ау! Больно! – А нечего так крылья распахивать! – Они у меня большие. Змиева родня! Я ж щас упаду! – Я-то тут причём?! Так, торопливо взмахивая крыльями и ссорясь, ангелы-хранители летели над автобусом в час пик.

«…я о тебе спою – как никто другой». Марина Цветаева О, Воин, ты хищный орёл, Пари в синеве над морями, Над пиками гор и песками! Ты власть надо мною обрёл! Звёзда в безрассудных глазах, Ты ярок, красив и достоин. Не слушай речей моих, Воин! Добудь себе славу в боях! О, Воин, земные дела Исчезнут, не помни о грешных. Ты чище, ты лучше, мятежный! Взовьёт тебя сила крыла! Деянья твои воспою, Сравнив с всемогущим Зевесом. Пари величаво над лесом! Отвергни же оду мою! Орёл, не вверяйся стихам, Забудь всю меня и мой трепет. Пусть перья твои ветер треплет! Красуйся, взмывая к звездам!

Вьюга. И скорбные чёрные ветви Воют, скребутся и бьются в стекло. Тёмный фонарь тусклый свет еле теплит. Серой пургой всё вокруг занесло. Ветра порыв – разлетаются стаи Бледных снежинок – зимы дочерей. Споры с друзьями бездушными стали, И разговоры скучней и длинней. Вольные сны мне придут на прощанье, Завтра не будет ни снов, ни весны. Я засыпаю. Повсюду молчанье. Помыслы смелы, звенящи, ясны.

Пьянство – это страшная болезнь, Пьянство – заглушенье едкой боли, Пьянство – радость русская и горе, И попытка счастие обресть. Пьянство – это каждый Новый Год – Десять выходных даны не даром. Даже ёлка пахнет перегаром. Каждый россиянин в праздник пьёт. Но не нужно пьяных осуждать, Может, вам судьбу полегче дали Или ваш характер крепче стали. Как им быть оставьте им решать. Пьянство – это жизненный отбор. Ведь теперь не убивают слабых. Так что отбирают бары, пабы Тех, кому не жить, а под забор.

Его зелёные глаза Природа чудно одарила, Им обод чёрный подарила, Вознесши их на небеса. И, сделав торжеством природы, Украсив ими райский сад, Отец природы – Бог – был рад, Забрав их на лазурны своды. Там в поднебесье ангел жил, Он тоже, тоже был прекрасным. И те глаза он нежно, страстно, Безумно, яро полюбил.