Была Любовь, осталась рана. Была мечта, осталась жизнь. Была победа, стала паром, А слово "Здравствуй!" словом "Брысь!" Есть чай, а будет дном. Есть чашка, будет черепками. Крыла становятся окном, Барьером памяти меж нами. А завтра так похоже на вчера. А гроб не отличить от колыбели. А слово "НЕТ!" на слово "ДА!", Когда семь пятниц на неделе. Была Весна, осталось Лето. Была "ТОГДА", а стало "ГДЕ-ТО". Была новинкой, стала старой. Была Любовь, осталась рана.

Набор слов и никакого смысла! Шум-гам, дым коромыслом! И что тогда моуг поделать я, Когда тебя лишили дара ощущения? Ты хочешь видеть смысл в буквах, А не в мыслях, пропитанных глубинным духом. Ты бьёшься в стенку головой, Дверей не видя пред собой. Закрыв глаза, кричишь "Темно!", Не видя солнышко в окно. Захлопнув уши - "Тишина!", Что вся вселенная глухонема! А ты попробуй окунись В каскады мыслей и фантазии полёт! А ты попробуй улыбнись, Когда Позорная Звезда тебя ведёт! Не будь слепым котёнком иль щенком. Попробуй думать лишь о сейчас, а не о потом. Увидь в разбитой кружке паутину счастья. Услышь музыку дождя в серое ненастье. Забудь о суете и очередях. Пусть люди, что хотят, твердят. Останься наединие с самим собой. Почувствуй в одиночестве исцеляющий покой.

Зачем мне жить, Если не дали яду испить? Зачем идти к цели, Если мы до неё долетели? Зачем вспоминать, Если не приходится врать? Зачем искать, если не боишься потерять? Зачем верить, Если хочешь проверить? Зачем рисковать, Если соломки накидать? Зачем стрелять, Если не боишься попасть? Зачем мне жить, Если не дали яду испить?

Порой ошибается небо, Влюбляясь в грешную землю. Посылая влюблённым половину победы, Заключая свободу в келью. Ошибка ничтожна в масштабах Вселенной. Не стоит и строчки в хрониках мира, Но это пока тебя не заденут, Пока не станет мучительно стыдно. Ошибка, ошибка, ошибочка вышла... Боги виновны, разводят руками. Тяжело быть чужим, иль временно пришлым, Выплетать из пинков оригами.

Ты прожил войну в очередях на счастьем. Ты прожил любовь, как месиканские страсти. Ты прожил смерть на военных полях. Ты прожил жизнь по частям просто так. Ты лез из кожи ради карьеры, Прыгал с места в пустые карьеры, Не веря ни в добрых, ни в злых богов. И вот ты остался без друзей и врагов. И когда предстанет рогатая смерть, Ты крикнешь её: "Не трогать!

Я слышу голоса в тишине - Это предки явились ко мне В виде духов в Вальпургиеву ночь, И даже крестик не сможет помочь. Они долго мо иделишки судили, В шута-скомороха потомка рядили. "Когда за ум возьмёшься?" - спросили. "Хватит жизнь прожигать!" - говорили. Им-то легко, духам без тени, Святость корчить в вечном безделье, О плотских забыв утехах, О своих умолчав огрехах. Про то, как войну с ерунды начинали, Про то, как жёнам своим изменяли. Да и жёны долг возвращали сполна - Мужьям активно растили рога. Я предкам своим отвечал: "Я молод!

На кладбИще под чёрной луной Над могилами ветер взвоет Души неприкаянных дождик омоет Спи любимая, я с тобой Стакан водки ломоть хлеба накроет А ты от меня далеко, далеко Причина тоски глубоко, глубоко Я хочу тебя слышать и видеть порою Слёзы тут не помогут Они могилы не вскроют Тебя обратно уже не вернут Они лишь памяти дань отдают Над могилами ветер взвоет С лица слёзы смахнут Поутру меня валерьянкой отпоют Но тебя назад не вернут Зачем мне дальше жить? Сердце тоскою травить? Не знаю... Я туманом под лучами таю... На могилами ветер взвоет Колыбельною песней Я устал и жажду покоя, Где с тобою мы будем вместе.

Ещё Пол-Королевства за худое седло. Ещё Пол-Королевства за гнилое колесо. Ещё Пол-Королевства за коня. Ещё Пол-Королевства отдаю я. Меняю шило на мыло. Меняю пук соломы на горсть земли. Меняю летний снег на кошачий след Меняю Пол-Королевства на возможность бегства. Я оставляю по дню и по ночи. Я оставляю - хранить нету мочи. Я оставляю кровь из сердца. Я оставляю ещё Пол-Королевства.

Собаке - собачья жизнь, Хоть белкой в колесе вертись. Рождённый ползать, не сможет летать, Иначе Икаром ему пропадать. Не превратится ворона в павлина, Даже с хвостом от павлина красивым. Рыба не удивит нас словами, А птица не щёлкнет зубами. Зато им доступна красота океанского дна И путь наверх, за облака. Собаке не нужно кошачей грации, А кошке - на цепи изоляции. Звёзды теряются в свете дневном, А сугробы расстают под летним дождём. В рыбу не будут из винтовки стрелять И капканы на бабочек расставлять. Только лишь человеку на месте не сидится - Он грезит журавлём, когда в руках синица, Стреляет из рогатки по двум зайцам сразу, Вертит на кругу горшок, а представляет вазу. Мечает полететь, не научившись ползать толком. Желает в тишине сидеть, ворча при этом громко. Он думает: " останься!", а говорит: "Уйди!" Хоть обгадайся, но его пойми! Всяк знает под солнцем своё место, И только человеку даже рай приесться...

Сквозь подошву сапог видно небо дорог, Сквозь пыли пелену вижу Руси целину. До друзей рукой подать, хотя полдня дороги топтать: По разным городам выпало жить нам На улицах одноимённых, по знаменитостям крещённых, На разных нитях паутины железнодорожных линий. Но мы всё равно соберёмся - сквозь пространство и время прорвёмся! Все дороги исходим насквозь, раз уж живём мы порознь! Чтобы дружбу нашу сберечь, организуем ярмарку встреч!

Жил на свете дурачок, Рубаха-парень. Деньги зажимал он в кулачок, А не носил в кармане. У старьёвщика менял На ненужные вещицы: На дырявый самовар, На из-под колёс спицы, На изъеденный плед молью, На овечей шерсти клок. В общем, он прослыл убогим, Не от сего мира дурачок. Наш герой шёл по дороге Мимо кабака. И его увидели с порога Два картёжника-вора. В кулаке у дурачка Денежки звенят, А у шулера-вора Глазки огоньком горят. Предложили дурачку В карты поиграть, Разметали по столу Всю колоду-масть. Говорят, что за игрой, Дурачкам везёт, Но под шулерской рукой Козырей-тузов весь слёт. Дурачку же нечего кидать: "Ни крестов, ни сердец - Всё злодейска масть!" И деньгам пришёл конец. Рассмеялись два плута, Денежки забрали, Вытолкали из кабака, В старый лес прогнали. Бродит наш герой по лесу, Не боится ничего. Не нужен он ни ангелу, ни бесу - Проиграл всё серебро. А навстерчу по тропинке Идёт Старуха-Смерть. Косой кладёт в стога травинки, Глаза блестят, как медь. И весело смеётся, Рукой ман

Твои глаза - моя гроза, Располошила омут мой. Ты, как Олеся Куприна, Муть подняла магнитною рукой. А волосы, чернее антрацита ночи, Распустила водопадом по плечам. Хочу поцеловать, нет больше мочи, Но не коснуться мне к твоим губам. В тебе вся первозданность леса, Вся дикость горных рек. Ты, как Куприна Олеся, Идёшь по снегу, не оставляя след. Но ты свободна, не по птице клетка, Охотнику не ранить из ружья тебя. Попался в свой капкан, в свою же сетку. Охотник ранил сам себя.

Пустыми переулками развратных городов... По пьяным площадям и красным фонарям... В обход церквей, аптек и кабаков... Насвистывая песенку мясницких топоров... Шагает тротуаром злой маньяк. Под пьяницей-луной в трущобах темноты... Находит он невинность, находит он и честь... И пошлось заражает оплоты чистоты... Над телом нависают в ухмылке топоры... И город наполняет мрак. ПРИПЕВ. Злой маньяк выходит на охоту. Злой маньяк, как хобби и работа. Злой маньяк живёт в одном из нас. И днём он бродит среди нас... Когда погаснет солнце, когда взойдёт луна... Напьются в караулках, остынут переулки... Он выйдет на охоту и встанет у окна... И в жертвы этой ночи наметит он тебя... А может твою дочь. Кого ты позовёшь с окраины земли?.. Что будешь делать ты?

Улетела сказка вместе с детством, И теперь пытаюсь я её найти: В библиотеке по соседству, Благо, два шага в неё идти. Я искал её во снах, Слышал в громовых раскатах, Рисовал гуашью на листах, Ощущал в кошачьих лапах. Я мечтал, что в Новый Год - Когда Кремль, ёлка, праздник - Сказка в дом ко мне зайдёт, Ну хотя бы один разик! Я садился на иглу И искал на дне стакана, Рылся в страшном, злом углу Детского кошмара. Я искал её везде: И в холодной Антарктиде, И на шепчущей звезде, И в глубокой Атлантиде. Но везде лишь пустота, Тебя, сказки, нет нигде. Я схожу с ума - Я иду-иду к тебе...

Ясно солнышко вёдром взойдёт Лучи от Бога к людям пошлёт Смертный час дождя-пророка пробьёт Трава-мурава на холме прорастёт Лихую весть с реки ветерок На сорочьем хвосте принесёт Льдинки-слезинки с щёк наземь смахнёт На дороге грязь-тоску разведёт Нет бы жить-нетужить Да детей по лавкам плодить А тут: по утру - по росе На заре - на столе Стакан водки хлебом накрывать Поминки по утопленнице затевать Май цинковым гробом встречать Сук с цепей на соседей спускать Нулём крестить, крестом обводить И горькую, горькую, горькую пить В последний путь всем миром проводить До конца, до причала До воды, до начала На поминках два баяна порвать И сказку по белой горячке сказать Да только сказка не закон и не дышло: Как её ни верти, всё одно - хуёвая вышла С несчастливый концом...

Мы возвращали Потерянный Рай, Вернули старый гнилой сарай. Строили Новый Иерусалим, Построил плаху, на которой сидим. Верили в сказку - поверили в ложь. Пили за твёрдость - заработали дрожь. Мы хотели найти Атлантиду, Нашли "Титаник" и кусок Антарктиды. Мы искали смысл бытия, Потеряли радости жития. Строили дом - оказалась темница. Шли в турпоход - дошли до границы. Мы так долго шли на Запад, Что возвернулись на Восток. Мы так долго ощущали запах, Что наступили в его исток. Мы искали, но потеряли. Мы лечили, а нас распяли.

Хочу в деревню, на покой От шума, пыли, злых ночей. Туда, где каждый в доску свой И каждый вечер ждёшь гостей. Туда, где старый лес Не только тент от солнца и дождей, Где небо не до труб, а до небес, Где воля простирает до широты полей. Туда, где ночью можно слушать звёзды, А птицы действительно свивают гнёзда. Подальше от истеричной суеты, Где не в горшках, а на лугах цветцт цветы. Где через речку перекинут старый мост, Где семь столетий дуб могучий рос, Туда, где мой садик для души Не зачахнет, а начнёт цвести. И я стремлюсь туда стрелою и пешком, На электричке, в сапогах и босиком. Туда, где буду счастлив я Во все эпохи, в любые времена.