75 лет назад, в конце мая 1939 года по амнистии со строительства Беломоро- Балтийского канала домой вернулся папа, на котором был в рабстве три года. Назначенный в ноябре 1938 года Наркомом внутренних дел Л.П.Берия, восста-навливая "социалистическую законность" (борьба с "ежовчиной"), освободил из тюрем и лагерей более 300 тысяч заключённых. В основном это были "доходяги", больные, немощные люди, неспособные работать на стройках ГУЛАГа * * * Стал подолгу лежать я в постели – удивлён, что такое сталось. Знать с реальной победой в теле проникает в сознание старость. И не тянут на чтенье романы, отдаюсь я воспоминаниям – вот сижу на коленях у мамы на ступеньках большого здания, куда маму со мной не пустили. «Муж ваш – враг трудового народа! Вы, гражданка, сюда б не ходили», – так сказал часовой ей у входа. Мама губы свои искусала, со ступенек не в силах подняться. И к груди меня всё прижимала, не давая мне вслух разрыдаться. Папа – враг трудового народа?! Как у Яшки, Арона и Пети? Осознать это в четыре года? Невозможно такое на свете. Но почувствовать это возможно, хоть поддаться нельзя вот такому, – стали с нами совсем осторожно обращаться соседи по дому и детишкам своим наказали, чтобы с нами они не общались. Меж собою теперь мы играли, кто сиротами вроде остались. В детстве нам нанесённые раны закалили моё поколенье. Становились мы взрослыми рано, трудность жизни была по колени. Добивались успехов и почестей и ущербность в себе изживали. Океан государственной пошлости мы с усмешками одолевали. Потихоньку в болото катились, деградируя все незаметно. И при этом страною гордились и любили, хотя безответно. Почему? Это необъяснимо! Старый – многого не понимаю. Все ответы проносятся мимо, зря мозги по ночам я ломаю. Парадоксы советского строя, человека тогдашнего быта не дают мне сегодня покоя. И поэтому ночь как избита. И до боли чувствительна старость к несуразностям воспоминаний в пересмотре того, что досталось и хоть трудно, но пройдено нами.