Дал ли я своим существованьем что-то миру иль хотя б кому-то? Перед скорым финишем признаньем исповедоваться надо хоть минуту. Не перед Всевышним – пред собою: Богу абсолютно я не нужен. А вот с мне подаренной судьбою был всю жизнь я по-мужицки дружен. Не сюсюкал с ней и не елозил перед ней с мольбою на коленях, и поклажей у неё в обозе не страдал от скуки и от лени. Был активен и совсем нередко поправлял её, менял рассаду, прививал с других деревьев ветки, для себя считая, так и надо. И хотя пришлось бывать в начальстве, не был снобом, жил с людьми нормально. Ощущал себя всегда я частью коллектива, что был аномальным. Только уважал я дисциплину и любил я профессионалов, лицемерную я ненавидел глину, и таких в бригадах не бывало. Вообще я уважал шахтёров, все они – особая порода, и у каждого характер свой и норов. Экземпляры лучшие народа! Это я, шутя, а коль серьёзно, многому я в шахте научился, были там и беды и курьёзы, там характером, считай, переродился Там людей узнал намного ближе, понимать их стал я изначально, разобрался, что шахтёр не ниже, а порой умнее, чем начальник. И ещё дала мне щахта знанье, а верней меня в нём укрепила, что семья – основа мирозданья, а жена в семье – мотор и сила. И хотя совместные решенья были в нашей жизни основными, женское чутьё жены и мненье были для меня всегда святыми. У неё хорошему учился, восхищался её мудрым даром. И за всё, что в жизни я добился, по сегодня ей я благодарен. И другим я тоже всем обязан, неуверен – смог ли расплатиться. Тысячами нитей с миром связан, и хочу вот так ещё продлиться.