Этот шепот истлевших осенних стрекоз Пробуждает в растениях смуту, желание ветра, Чтобы рвать предпоследний, предсмертный склероз На клочки. Но цветы - без ответа, Без ответа - цвета, голоса Тростниковые дудочки речи (Или речек степных). В волоса Проникают бесцветные струйки-предтечи Седины, старины. Увядают родные места. Стекленеет застывшая звонкая память. Крестовидная повесть желтеет. С листа Истекают устало последние капли-пираньи Недопитой росы. В них дрожат, как осколки Фантастической вазы, закатного Солнца лучи, Невозможное эхо несказанных слов, перепелки, Что когда-то чуть слышно жалели о ком-то в ночи. И зачем говорить, если воздух сентябрьский жадно ловит Веерами ветвей равнодушного мягкого парка Запоздалых прохожих. Цвета солнечной крови, Подмигнет вдруг с конверта небесного, странная марка.