Мне больно сознавать войну… Но я Пытаюсь вытащить из-под сознанья радость… Пусть всем нам воинам покоя не осталось…, Но вспомним всё-таки, что мир рождён любя. И пусть воинствующий клан ведёт стада Богобоязненных овец на вымиранье…, Но предпочтительней воспользоваться ранью И в синем небе оправдаться, как воздать…. Да, высота рождает страх и… тенью пасть Не оторвавшись от земли милей в неправде… Неоценимое непонятое ради Всепоглощающих пустопорожних фраз, Напрасных сил?

Паутинки цветных огоньков Охватили деревья, проспекты… Мы гуляем с тобою тайком По снежку задремавшей планеты, Вне визжащих мобильных звонков, Энергичных беспутных прохожих, По следам незаметных богов Управляющих нами, похоже. Чёрной шалью - полярная мгла, - Перламутровый свет через нити… Как же всё-таки ты нам мала, Театральная мегообитель, Где коробками кукол - дома… А у кукол банальные роли… И как ненатуральна зима С королевою снежной на троне… Шторы окон в преддверии сцен - Бесконечная драматургия, - Вот бы знать ещё смысл и цель Для ответа на «кто мы такие»… Ну, к чему он нам - этот театр, Эти скучные толпы у храма…? Может, следует жить невпопад, Чем по пунктам нам данной программы? Ещё десять часов до утра И не мёрзнут за спинами крылья… Как по-доброму ночь не быстра - Ночь, в которой мы счастье открыли.

Светлой памяти Романа Борисовича – кубанского казака В зелёной шапочке с бумбоном, Как парниковый огурец, Сидит Борисыч возле дома - По рыболовным "хваткам" - спец. Лицо приметное, в морщинках... Чуть-чуть с грустинкою глаза... "Так ведь по делу же "трещит" он..." "Коню понятно, что не зря..." И с комарюшечкой и с бесом Он терпелив в своих речах. Что до умa - то мыслит - трезво: Хоть - "четверть" ставь ему, хоть - чан. Как в сказке Андерсена, стоек Он, не смотря на боль и тьму, - А это значит – в нём святое И я с вопросами к нему... Но все продвинутые духом Не многословны на ответ. «Пойдём ка, лучше, друг, Андрюха, Дa порыбaчим... тэт а тэт...» И каждым утречком, на зорьке, Роман Борисыч ловит рыб. На зависть Витьке, Юрке, Кольке Он третий час к воде прилип. А на мостках уж вьются кошки: «Сейчас-сейчас, мой белый мех... Не торопите, дайте трошки... , Чтоб я умилостивил всех...» А вечерком, подкашлевато, Польются байки с хохотком... ...

Ещё немного и… рассвет. Уж крыш контрастны окоёмы. Реклам развёрнутый буклет Устоям здешним незнакомый Так ядовит и нагл так, Что отвлекает от рассвета. А за рекламой - пустота Заокеанская, с приветом… Видать и вправду фокус сбит… И кто мы здесь? – конкистадоры? Добыть по лёгкому и - сбыть, Завоевав тупым напором. Но кто останется к Любви С зерном у мусорного бака, Чтоб птиц ослабших подкормить? А вот - бездомная собака К стене примёрзшая хвостом, Что у мясного магазина… Ай, бросьте! – верю, но… с трудом…, Без смысла жизни обессилив. Но, несмотря на эту грязь Зубастых ртов и глаз дразнящих, Стремится выйти к нам на связь Забытый мир наш настоящий; Мир, без которого нам - смерть, Таким зависимым и слабым, Легко готовым поумнеть Во славу зла и тьмы во славу.

Все наши промашки и все наши беды Спешат ручейками в один океан, Что вскоре размоет все наши победы - Песочные крепости по берегам. Хоть мне не в диковинку эта проблема, Но я, словно щепка на бурной воде, Несусь по теченью бесцельно и немо, - И будто предвижу, что скоро предел… К чему мне копить удовольствия мира, Когда за чертою ни пыли, ни тьмы? Полвека - сродни репетиции пира, - Известного пира во время чумы. Что в двадцать, что в сорок, что в семьдесят восемь - Отрезок сотрётся и будет ничем. Короткая жизнь – бесконечная осень… Ах, всё не туда ты, упрямый ручей! Ну, что же, тогда остаётся поверить, Что жизнь человека - всего лишь звено В цепи постижений, чей путь не измерить…, - Но мы и не боги, чтоб было дано… Так пусть мёртвым валом проносятся судьбы В пунцово клубящийся Армагеддон… Я им не судья и они мне не судьи: Они - добровольно летящие вон.

Как долго я могу предвидеть крах Не будучи тем крахом поглощённый? Но если крахом я не поглощён, То как могу тогда его предвидеть? Нет, в эпицентре много ли узришь… Ещё трудней судить на расстоянье… Как не мечтал б я выйти за порог… Не верь им, друг – я вовсе не пророк.

Семён Ферапонтыч, представьте, В квартиру под номером шесть, Китайские двери поставил, - Счастливый... – аж, рот до ушей. Полвека он в этой квартире Прожил неразлучно с женой… И… оба теперь, как картиной Любуются дверью стальной. - Ну-у-у, к нам щас ни кто не проникнет…!, - Всё смотрит супруга в глазок, - Вот только в звоночек не кликнуть - Сломал установщик звонок… Семён Ферапонтыч, представьте, Сыночка решил попросить… - Ну, что за проблема? – оставьте…, - Сказал тот, разгладив усы И тут же пошёл за звоночком В ближайший магАзин. И вот…: - Ну, как?

Эй, в ложе, проснитесь! – заснули вы рано… В Ормузском проливе – ракеты Ирана! Не все ещё земли подвластны лжецам, До полного набранным ложью шприцам! Запрись и утрись, сионистский Израиль! – И так полземли ни за что обо…рали Твои тараканы с презреньем в глазах… Выходит на старт бедуинский Аллах! Ислам - без шахидов, реакционеров! Ислам – как носитель не прерванной веры! - И пусть примитивна культура его, Но…, кролики – бойтесь! вы в схватке со львом, Хранителем тайны персидской культуры, Соратником русских протИв диктатуры С её хэллоуинами и рождеством, С её ангелочками и воровством… ………………………………………. Эй, в ложе, проснитесь! – заснули вы рано… Летят над проливом ракеты Ирана!

Бесстрашному покорителю надгорных высот Анжелу Д”Арриго посвящается Над Апеннинами оранжевое небо. Стрекозкой синею на трассе - дельтаплан. Погодка тихая… и… ждёт пилот: «Скорей бы…» В струну натянуты два тонкие крыла. Твой вызов, Анжело, готов к осуществленью. Стыдливо прячутся за скалами ветра… И вот уж мчишься ты над собственною тенью… (не в царство смерти ли?) к теснящимся горам… А солнце золотом в лазурь – не подпускает… И что ему до смельчака? – оно над ним. А там внизу единой цепью - зубоскалы: Полузаснеженное царство Апеннин. Акульи зубы ли торчат из белых дёсен? Открыта пасть, но не допрыгнуть - высоко… Кого обманывать? - понятно, что стрекозам Не предначертано летать до облаков. Каков нахал! - почти вальсирует со смертью… И солнце пО кругу – холодный белый шар. О, Корно Гранде - восхитительная третья…, Ах, если б знать в чём заключается твой шарм! Ну, как забыть ту островерхую фигуру В полупрозрачном платье голубого льда?

Пушистый мой улыбчивый щенок, Игривый любознательный товарищ, Носился ты вчера, не чуя ног… Чего ж сегодня, глупый, не кусаешь Меня за пятки кирзовых сапог И между ног не вьёшься ловкой змейкой? Куда ж ты делся, ласковый щенок? Ну, покажись, прошу, хотя бы мельком… Тебя я, помню, лёгкого качал…; Подкидывал, пузатенького, к небу…, - На что лишь визгом ты мне отвечал… - Такой забавный и… такой нелепый… Всё норовил остаться средь людей, Бежал за ними, словно за спасеньем… И вот вчера, какой-то там злодей Тебе устроил ледяной бассейн Облив из шланга посреди зимы… И ты весь день лежал у жаркой печки…, - Ужель, увидев кто такие мы Своим горячим маленьким сердечком? И ты пропал бесследно, поутру… И свежий снег засыпал направленье… А был ли ты на этом свете, друг? - И не пожил…, исчез в одно мгновенье…

Хвои полотенце колючее, Стекляшек сусальное золото… Полпраздника за… что получено. Полпраздника за всё за новое. Фольга заблестит фиолетинкой, Издаст шепоток фантик труфеля И как пузырьки – междометия Вскипят над бутылкой «Везувия»; Смешаются вкусы и запахи, Покажутся люстры сосульками, Признанья и мысли внезапные Стремительно в рюмки забулькают. Послушна руке телезрителя Сумятица пряных канальчиков: - Вы рады? - Да так, приблизительно, Поскольку за радость уплачено. А детство (а было ли детство то?) Опять мандарином оранжевым… В сомнительном этом известии Есть боль, что ни как не разглажу я. Всё зыбко и так неустойчиво, Без слова на обладание, Как будто бы что-то отсрочено, Чтоб мы не открыли заранее. И только вкрапленьями тайными, Как искрами ёлочных шариков, Нам милость подарком оставлена, Чтоб с выбором не оплошали мы. Бардовыми дедоморозами- Психологами новогодними Пусть будет лекарство нам роздано От нашего бредоугодия! Пусть будут под звёздами празд

Я прошу прощения за дерзость, Хоть не мне прощения просить…: Кто вы - без бемолей и диезов?, - Просто - «до-ре-ми-фа-соль-ля-си»; Просто гамма, спектр без оттенков, Грубый марш, лишённый глубины… От того и сгинули ацтеки Встретив вас - безумных до войны. Как вы всех нас, черти, упростили, Подведя под общую черту! Запрещая мнения и стили, Укатали вровень на беду! А душа не может без оттенков… Без оттенков - Истины не знать! Сколько ж нас падёт ещё у стенки Под истошный вопль – «расстрелять!!!»? Но недолго жить вам, примитивы, И колчан ваш скоро будет пуст! Ваши цели - смерть опередила, Как и вы безвкусная на вкус.

Да это же арии! арии!!

(басня) Словесную создав белиберду, Он тут же выдал за стихотворенье. По сути быв птенцом без оперенья, Он всё сидел и ждал, когда во рту Появятся хоть две неглупых строчки, Чтоб записать их маминым пером… «Про что же этот стих, сынок?» « А про…», - И дальше, несмотря на многоточье, Птенец пищал, отстаивая стих, Что, дескать, в нём всё правильно и ясно… «А если кто с поэтом несогласный – Тому вообще расти - не дорасти…» И всё же, несмотря на высоту, Где ткут стихи, почти касаясь солнца, Не знал птенец, не думал, ко стыду, Что слово, как известно, не во рту Эмоцией и мыслью создаётся.

В зал ворвался ветер, Приподнялись шторы… Вальс танцуют дети Самой средней школы. Только я не верю В эту середину И за дуновеньем Следую мотиву Дядюшки Шопена, Ноткам-бриллиантам: К «форте» - постепенно И… обратно к «пиано»… Шоркая ногами, Кружатся ребятки… Но не упускают, Чтоб носком по пятке… Милые улыбки На румяных лицах… Либо мальчик..., либо…: Как тут не влюбиться! Взрослостью объяты, Точно подражая, Кружатся ребята Танец продолжая… Выхожу на коду Затаив дыханье: Клавиши, аккорды, Лёгкое касанье… Замер ветер в зале… Опустились шторы… Вальс по расписанью, – С выходом из школы… 2013г.

Что заставляет врать вас, сударь? Быть может, чей-нибудь указ? Иль вы боитесь пересудов Людских до правды жадных масс? Сорняк землёю не засыплешь…, - И ваша маска – маска лжи. А не пошли бы вы на идешь, Чем в русском путать падежи! Да вы совсем, дружок, заврались, Что самому подчас смешно… Вопрос–ответ, как «трали-вали»… Не стыдно? Нет? – хотя должно… Но закулисие дискуссий Не соответствует словам… И… защититься от укусов Уже не просто будет вам. Мы все порой красноречивы И знаем цену болтунам. Болтать дано ли без причины Подобно вашему умам?

моей любимой Натали Позволь мне, любимая, для тебя Украсить цветами поляны июля, Заветное время весны торопя, У долгого сладкого сна в карауле… От суетных дней отречён, отлучён, Я сам себе выбрал искомую пристань, Где будто в святая святых посвящён Природою бездоказательных истин. Позволь же, любимая, для тебя Свершиться тому, что меж слов и желаний, Невидимый Свет безгранично любя Не ведая горечи расставаний… И чувствую я, а не перевести, Чтоб миру поведать… Найдутся ли строки? Кто эти цветы заставляет цвести Вдоль старой заросшей травою дороги? Когда то они провожали в любовь Случайных прохожих… Иль всё ещё верят? По ней ли идём мы сегодня с тобой? Пусть даже на уровне эфемерном Хочу принимать эту сказку за явь И жить, вдохновляясь движением света… Кто видел, хоть раз пируэт сизаря, Тот вряд ли оставит любовь без ответа. Позволь мне любимая для тебя… …………………… …сыграть «бриллиантовый вальс» Шопена… 2013

Да, Сергей – ни что не изменилось… Нет наверно правды на земле… А душа по правде истомилась Уголёчком тлеющим в золе. Претерпеть нам надобно такое, Отчего смыкаются уста. Ты легко отделался – тоскою, - Тяжелей погибнуть за Христа. Все мы нынче - цифры в документах И ни кто не спрашивает нас Быть при этом нам или при этом Лоскутке похожем на матрас. Ты ещё за радостью в деревню Успевал, чтоб душу отвести… Кабы мог ты знать в какое время На планете нам сейчас гостить… Всё тусклее свет в холодных избах, Всё бедней до радости земля…, - Знать не тот хозяин снова избран, Что по русским сёлам шарит тля. Гниль заборов, смерть под лопухами, Да закаты красные как кровь, Что ни то чтоб вылиться стихами, А не произнесть и пары строф. Да, мой друг, с земли не дотянуться До небес на цыпочки привстав… Но как жить без Неба нам безумцам, Постигать Любовь не перестав? Ну а если всем нам в этой яме Суждено до полного истлеть - Он пройдёт в последний раз над нами, Как по сердцу огненная плеть.

Труби труба, гори восток пожаром, Колючий норд срывай с древка кумач, Пока златой холодный шар державы Спокойно держит медленный палач! Поля взрывает грохот барабанов! Тряпицам птиц нет места на ветру! Чеканят шаг послушные балваны, Идя войной на Город-Изумруд. Указкой – перст великого стратега. Вчерашний мастер кукол – грозный вождь. Провидицей Гингемой в кои веки Ему дан ключ на хитрость и на ложь. Зелёный плащ свисает с паланкина. Под полем шляпы мертвенная лють. Теснят его, не стены ли могилы, Что он решил живое обмануть? И Лан Пирот – услуживая сволочь Кричит в надрыв: «Живее! Шире шаг!» А в Изумрудном – ласковая полночь; И с миром звёзд общается душа… Там сладко спит Соломенный Правитель И не скрипит Железный Дровосек… «Но вы не спите! Слышите, не спите! Спешит к вам Элли вместе с дядей Блэк». И мудрый Гудвин снова будет править Во благо всем живущим по Любви… Проснитесь, братья!

Неправдоподобная прозрачность Неводопроводной чистоты, Поступить я вынужден иначе - Не всегда сбываются мечты; Не войти в тебя мне по колено И по шею тоже не войти, Лёгких волн не слышать кантилену, НептунА за хвост не ухватить… Лишь грустить мне по аквамарину И потея пялиться в «жэкА», Где другие пляжную перину Предпочли валянью дурака. Необыкновенная природа Неотождествлённая со мной, Что ты знаешь, дура, про болото, Мешанину, хлябь и перегной, Про непроходимые завалы, Высь отполированную скал...? Мне твоих щедрот до боли мало; Я б в твоих прозрачностях пропал, Превратился б в водоросль, креветку…, Так и млел бы, ползая по дну… ………………………… Я б… крутнул, чего уж там, "рулетку", Если б «бабки» были на кону…