Часть первая : Детские страхи. Странное дело. Первая ночь которую я провел один, в квартире, пришлась на мой пятнадцатый год проживания в этом мире. Как сейчас помню – Мать сказала что останется у подруги, а я помнится чрезвычайно обрадовался. Сел за компьютер, и долбил-долбил свои рассказы до пяти утра. Рассказы у меня двух видов – С телом, и с душой. С телом – кошмарики разные, за которые меня прозвали Кингоманом, И с душой – описания личных страданий, и иногда чуждых чувств. За эту ветку своего «творчества» я и был окрещен «ненормальным» ну или там сумасшедшим.. чокнутым.. Так вот. Вторая ночь проведенная мной в одиночестве, состоялась через недели две после первой. И я скажу вам, она была не самой лучшей… Мать снова куда-то уехала, оставив меня одного. Порадовался. Включил новый боевик, прямо из проката – Последний Самурай. – Я всегда любил массовочные батальные сцены, а в этом образце Наш-Ответ-Войне-И-Миру+Скажи-Силиконовой-графике-Нет, даже сюжет пришелся мне по душе. А вообще я люблю фильмы замудренные. Отдающие сыростью. Пугающие, но не кровью и кусками тел, а саспенсом. Да-да. Как в те далекие-предалекие времена, в которые я к сожалению не родился. Настоящие внеформатные триллеры. Жаль, что я все уже пересмотрел, а выпуска новых не предвиделось. Я посмотрел боевик, и отправился на кухню, заваривать себе кофе. Я собирался не спать всю ночь, сидеть у компьютера, и играть, или просто писать, так, для тренировки. Кофе мне было необходимо. Я открыл цилиндричесий пластиковый сосуд, и зачерпнул прилагающейся к нему ложечкой, ароматный коричневый кофе. Ложка с высокой горкой кофе медленно поднялась в воздух, и лавиной, через левый край, обрушилась в стакан с кипятком. Я вытащил из ящика стола нож с зазубринами, и неспеша опустил его в коричневую жидкость. Взболтав слегка, я дал напитку отстоятся и остынуть. Кофе было готово. Взяв в руку горячий стакан, я понес его в спальню, поставил на столик у кровати, затем вышел, а вернулся уже с торшером. Что-что, а свет я люблю. И ненавижу (боюсь) его недостатка. Темноты? Нет. Этот страх я поборол, ещё пять лет назад, во время трёх часов безысходного, тщетного поиска туалета в доме хороших друзей отца. В ту ночь, совсем не лунную, я брел, с высоким риском свалится в один из трех лестничных пролетов, по холоднющему, бесконечному паркету, словно огромное озеро замерзло с приходом зимы (но случай в доме имел место за неделю до Лиго), и безумцы, вроде тех что творят скульптуры из льда, чтобы они растаяли, устали зеркальную гладь деревянными планочками из ценной породы лесных великанов. Я брел и брел босиком по озеру паркета, натыкаясь на стулья, пуфики. Тьма поддерживала меня под руки, гладила меня, ласково просила свернуть. Она словно проводила меня через минное поле, к спасательному лагерю союзников, но суть была не в этом. Да и обьяснять особенно нечего. Не боюсь темноты, вот и всё. У каждого в жизни найдется своё обьяснение. А давайте клуб создадим? Как в Америке! А что? Мы же в ЕвроСоюзе… Будем собиратся в чьем-нибудь гараже, садится, образуя круг, и по очереди рассказывать. Что? Каждый выберет сам. Но концовку будет суфлировать и само название будущего клуба – Так Я перестал боятся Темноты. Люблю я свет, просто обожаю. Торшер из соседней комнаты, я тот час подключил в неисправную розетку у изголовья, и тот заморгав, включился. В спальне стало на порядок светлее. Уютнее. Хотя куда лучше, когда в ее окна заглядывает солнце. Я сделал раскаленный глоток, и запрыгнул в кресло перед монитором. - Что бы мне такого написать…? – Задумался я. - Что же написать? - О чём? - Брехня! Только не о любви! - Ай-ай-ай - Соси! - Дело вовсе не в том, что ты бездарен, а в том что - Май бреф из сет! Ай лив агейн! - Фу. Ненавижу эту песню. - Она под настроение. - Что же мне написать? – Немедленно вспомнились слова моей классной руководительницы. – Саша подумал. Ему понравилось. Он подумал ещё раз. – Помню класс весь смеялся, да и я тоже. - Иногда хоровод моих мыслей, ломает всяческие рамки, и выходит из под контроля, подчиня себе слух, зрение, осязание. При правильном настрое, «Монах» , в моих ушах звучит не иначе как – «Хорошая погодка?» – А безобидное «Рыба» - как «ноготь». - А последствия.. О последствия…. Было и такое. Потерял я как то раз свой мобильный телефон. На уроке. Смотрю я в руки соседа, на парту, себе на колени. Нету! Проверяю все свои карманы. Прощупываю брюки. Мобила дорогая была. Безумно, особенно с маминой зарплатой. Товарищ тоже отпирается, руками перед лицом машет, и божится. Верующий попался. Не обманет. Я разумеется срываю урок. От страха перед наказанием, в глазах всё начинает снова плыть. Кричать. Меня толкают, пихают. Прячут сумки, которые я хочу обыскать, сумки которые набиты доверху моими мобильными. - Дайте хоть один, суки! – Кричу я, и падаю на колени. Открываю глаза в комнате директора, с мобильным в руке, рядом стоит моя бывшая классная, с расцарапаным лицом, и медсестра в окровавленом халате. У нее на готове шприц, а за пластиковым окном, неслышно, но заметно по мигалкам, мчится полицейская машина. - Напиши сказку про рыцаря! - Сказки про рыцаря уже давно никто не читает. - Ну тогда напиши то, что будут читать.. - Ты мне не указ, свинья. - Здохни сука. – Выдали бы каждой моей мысли по телу, началась бы третья мировая. Неа. Вру. Дудки. Мысль и живет то сотую долю секунды, а к мозгу подходит с опозданием. Как свет взорвавшейся до появления нашего солнца, звезды. Вот забава. Только что мне взбрело в голову, что я не один думаю, в данный момент, в этой квартире. Кто то думает одновремено со мной. Кто то таинственный и непонятный, а от этого страшный. Да нет же не думает! Храпит… Громко так посапывает. Я думал что мы тут одни остались, я, и моя собака Тима, которая спит в другой комнате. Может это она так храпит? Выхожу в коридор, и подхожу к двери гостинной, в которой я оставил пса. Рука касается ручки. Холодной, металической. Представляете. Захожу я туда, а Тима на кресле. Точнее передняя его половина. А задняя по полу бегает. А передняя визжать начинает. Вот так – ДЗЗЗЗИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИННННЬ. Дергаюсь и с силой захлопываю дверь. Разворачиваюсь, а там лампочка звенит. Розетка неисправная. Вот тебе и перебои, вот тебе и «Дзинь!» Тимка лениво зевая выходит из гостинной, чтобы попить. Возвращаюсь в спальню. Замираю перед креслом. Если сяду, труднее будет боротся. Труднее будет выбежать на лестницу. А если останусь стоять, никогда не увижу храпящее существо. Вот, уже лучше. Это существо. Ни морковка, ни целюлит, а существо. А где живут существа из кошмаров? Фух! Хорошо что шкаф закрыт на защелку и ключ. Лишь бы герметично. Пусть тварь задохнется. Хотя где вы видели герметичные шкафы? И вот она уже вырывается. Дверь вздувается пузырем, а потом вылетает напрочь. Торшер снова гибнет, и меня окутывает ненавистный полумрак. Что-то ползет в мою сторону из шкафа, хватает за ноги и утаскивает под кресло. Там у него и кабинет и дубильня. Интерестно, сколько он выручит за мою кожу? – Что за черт? Я же до сих пор сижу у компьютера. Помню одна девочка со странным ник-неймом написала мне резюме, которое родила прочитав каждый мой опубликованый эпос, боюсь не правильно процитировать, но всё же. «Сижу у компа, а жизнь рекой за окном протекает, а я вижу что-то в реке (намек на схожесть моего творчества со здоровым бытовушным калом), и описываю, строчу, прохожусь в раз по кнопочкам, словно на акордеоне из той песни, играю, а потом спать иду, а по утрам дрочу на японское порно.» К чему я это? Да просто спросить хотел, вас ещё не начало бесить постоянное упоминание компьютера? Чтобы вас больше не мучать, пойду-ка я спать. P.S. Хентай меня не заводит… Часть вторая : Мёртвый город Саласпилс. Первый звонок я услышал ровно в 4.57. - Алло. - Ургх? - Ты меня узнал? - Нетфф - Совсем-совсем? - ДЫА! Второй тремя минутами позже. - Алло. - Слушай, стерва, - Алло - Я сплю, тупая сучка! Здохни! - Алло? – Я бросил трубку в ярости, и снова заснул. Грра! Кто то снова мешает! Теперь – идиотским хихиканьем. Поднимаю глаза заплывшие жидким ночным песком, а там, та самая «стерва» и «сучка» – В одной руке – мобильный, в другой – скальпель – тот самый, который я вчера в двери кидал. А чуть позже – в апельсин. Ничуть не удивляюсь. В тех пор как новую версию Врат Вальгалы распространили по Саласпилсу, большая часть его населения, спятили, и в жуткой мание Убивать, разошлись по не зараженным обителям обычных людей. На моей совести – она второй будет. Не мешкая беру телефонный аппарат, и бросаю хихикающей в колено. Радость немедленно сменяется яростью, и скальпель уже обрушается на меня вместе с рукой этой дуры. Соскальзываю с кровати, подхватываю телевизор, и рискуя надорватся, со всех сил швыряю в атакующую меня стерву. Тяжеленный аппарат приземляется ей на ноги, от боли и удара она теряет равновесие, и падает на спину при этом ломая все десять пальцев ног. Об этом свидетельствует хруст. Я тем временем сталкиваю на нее шкаф с посудой. Испачканый кровью наркоманки скальпель выкатывается из ослабшей ладони. Смотрели когда-нибудь «Птицы» Хичкока? Вот с моей дверью было почти тоже самое, что и с черно-белой телефонной будкой в эпизоде этого синематографического шедевра. Только вместо клювов, мою дверь пронзают десятки скальпелей. И где они их взяли так много? – не перестаю удивлятся я. ….Именем Республики Латвия…. Как же эта тварь сюда забралась? Холодом веет из гостинной, значит она вскарабкалась с крыши на мой балкон. Захожу – а там стеклянная дверь разбита, а на перилах балкона – крюк висит, пришпилен. А до земли с него свисает цепь. В этот момент в квартиру врывается толпа. ….И Трибунального суда получившего власть как итог ввода военного положения в стране…. Сьезжаю вниз по цепи, приемлившись в облезлый розовый куст. Они везде там под окнами ростут. Пара царапин, вот и всё. С моего – же балкона, незванные гости, угрожают мне кулаками и улюлюкают, стараясь припугнуть. ….Я – Генеральный председатель суда военного времени, приговариваю вас, за…. А вся улица усеяна телами. Убитые, и ни одного раненого. Кто-то зарезан, кто-то забит насмерть битой для лапты. Меж тел слоняются Вальгальщики – потеряные навсегда наркоманы-убийцы-маньяки. ….перевоз через границу с Литвой, и последующий регулярный прием, опаснейшего наркотика…. Неожиданно замечаю, что стою на руке полицейского. Она сжимает пистолет Макарова. Осторожно высвобождаю палец из за курка, остальные разгибаю медленно, по одному, а когда оружие полностью переходит мне во владение, направляю ствол на ближайшего нарка, и спускаю курок. ….И массовым убийствам, под влиянием вышеописаного наркотического вещества…. ….К расстрелу в зале суда, немедленно…. Открываю глаза по-настоящему. Мда.. Это мне не кабинет директора. Сзади – до неприятного зуда в почках, холодная стена, а спереди пронзающие взгляды двеннадцати дул 5.54 калибра… P.S. У меня получилось материализовать душу, и одушевить тело, не так ли?